Идею о том, что Эстонии следует потребовать от России возмещения убытков за период советской оккупации, высказал на днях в газете Eesti Päevaleht министр юстиции Урмас Рейнсалу.
Идея не новая, после распада СССР она возникала в дискуссиях ко всякой подходящей дате. Рейнсалу вспомнил о ней в связи с 99-летием Тартуского мира между Эстонией и Советской Россией – этот первый договор, заключенный Советами, стал, по сути, шагом к признанию Советской России. Но он же закрепил и победу маленькой Эстонии, которая отбилась-таки от большого, к счастью, скверно воюющего соседа. И хотя Сталин затем взял реванш, но два десятилетия независимости, очень важных для рождения нации, эстонцы тогда отвоевали.
Следом наступили полвека оккупации, о чем и говорит Рейнсалу: «Те, кто сегодня произносят праздничные речи о важности Тартуского мира, не должны забывать, что правовая преемственность не может быть избирательной. Советский Союз оккупировал Эстонию, нарушив именно Тартуский мир. Его преемник – Россия должна это признать, и по факту она, исходя из международного права, обязана возместить причиненный им ущерб». Логика тут есть, но есть и нюансы, не позволившие пока никому получить компенсации с ельцинско-путинской Неороссии.
Во-первых, все непросто с преемственностью. Да, Россия взяла на себя долги и зарубежную собственность СССР, связав их воедино и предложив остальным бывшим республикам отказаться от того и другого. Из-за политической неопытности элит новых государств этот жульнический финт Москве в целом удался, но он не означает признания Москвой юридической преемственности от СССР к современной России. Зато сохранение за Россией права вето в Совбезе ООН – еще один успешный трюк Москвы – оказалось единственным доводом, при помощи которого можно хоть как-то связать путинскую Россию с СССР, хотя скользкие московские товарищи и будут, конечно, отчаянно изворачиваться.
Сказанного достаточно, чтобы понять: заявление Рейнсалу, как и другие в том же роде, остаются пока на уровне чистых деклараций. Недаром ведь ни одна из бывших республик не подала пока такой иск на Россию ни в один международный суд. Если же он будет подан – и будет принят, чего тоже адски сложно добиться, то и тогда процесс растянется на десятилетия.
А во-вторых, даже выиграв дело в суде, победители столкнутся с обструкционизмом Москвы – мол, ни юрисдикции суда, ни приговора мы не признаем, и платить не станем. В итоге и это, повторяю, при самом удачном для истцов исходе, зарубежную собственность российского государства, которую можно конфисковать в счет иска, придется искать по всему миру, что тоже может занять десятилетия.
И наконец, в-третьих, у стран Балтии есть преимущество – те самые 20 лет независимости. Они были отдельными от СССР государствами, которые Москва признала на международном уровне, а потом, без какого-либо повода с их стороны, оккупировала их. Но даже в этом случае прибалтам, затеяв такой процесс, нужно будет доказать, что Россия – правопреемница СССР и должна отвечать за его преступления; что это была именно оккупация, а не народное стремление воссоединиться с СССР; и что действия СССР не носили вынужденного характера, не были, к примеру, ответом на агрессию. При этом, какие бы мнения на сей счет ни высказывали историки и какими бы очевидными ни казались эти положения, доказать их юридически очень непросто.
А что же делать государствам у которых не было независимости, предшествовавшей советской/российской оккупации? И, вообще, справедливы ли их требования?
Последний вопрос одновременно и важен, и двусмыслен. Моральная правота не является юридической категорией, но может придать сил в борьбе за свои права в судебном процессе.
Тем не менее, моральная справедливость остается понятием субъективным – и это видно на примере Украины. Голодомор был геноцидом? Таковым его признали многие государства, хотя доказать это юридически сложно. Но если и так, то кто тут преступник, и кто жертва? Преступник – СССР? Допустим, что и это мы доказали. Россия – его правопреемница? Допустим, доказали и это. А кто жертва-то? Украинский народ? И тут нам сунут под нос список этнических украинцев, непосредственно осуществлявших Голодомор, и кивнут для сравнения на Турцию, которая не сможет предъявить аналогичный список армян, осуществлявших геноцид армянского народа.
Раз уж мы вспомнили о геноциде армян, то вот пример победы в информационной войне, подменившей юридические процедуры. А ведь в этой истории все обстоит далеко не так просто: армяне в воюющей Турции выступили в качестве российской пятой колонны, и турецкое население тоже страдало от них, так что репрессии Порты во много носили вынужденный характер.
Итак, если мы хотим, чтобы наш праведный гнев, направленный в сторону Москвы, вылился в законные кары, обращенные на нее, тем более – в какую-то компенсацию, то такую операцию нужно тщательно готовить. И информационно, и юридически. Нужно собирать материал – включая свидетельские показания. Нужно готовить юридические обоснования по каждому эпизоду, ища любую возможную зацепку. К примеру, Советская Россия официально объявила войну Центральной Раде, и это можно толковать как де-факто признание Москвой независимости Украины, с ее последующей оккупацией.
Нужно просчитывать российские контраргументы. Наконец, нужно выждать и не упустить момент, когда такой иск можно будет подать с максимально возможными шансами на успех.
Ситуация с преступлениями России, совершенными в Крыму и на оккупированном Донбассе, чуть проще: здесь налицо уже бесспорный факт агрессии против признанного государства, да и события свежие, их можно документировать по горячим следам. Но и эта простота не означает автоматической победы в будущем судебном процессе. При всей очевидности для нас с вами российских преступлений, над этим процессом нужно было бы начать работать еще пять лет назад, создав при Минюсте специальную группу юристов. А если тогда ее не создали, поскольку было не до того, то нужно создать ее сейчас, причем лучше сегодня, чем завтра. Такая группа, помимо подготовки процесса, должна также время от времени публиковать и пресс-релизы о ходе расследования, создавая благоприятный для Украины информационный фон.
И наконец, о том, когда такому процессу можно дать ход. Очевидно, что даже потерпев юридическое поражение, Россия откажется исполнять приговор суда, признавшего ее виновной в преступлениях против Украины и ее народа. К слову, сомнительно, что эти преступления даже можно рассматривать как «преднамеренные», поскольку любые действия России определяет сумма многих векторов, порожденных коррупцией, борьбой кланов, сиюминутным желанием поднять рейтинг власти и т. д. Иными словами, Россия управляется примитивными инстинктами толпы, ее государственность лишена «мозга». Эти обстоятельства понуждают всякую последующую московскую власть к попыткам отмежеваться от злодеяний, совершенных предыдущей, заведя привычную шарманку «это были не мы».
Так вот, момент для выставления Большого иска против Москвы с шансом на выигрыш и на получение компенсаций настанет для Украины только тогда, когда России в очередной раз сломают хребет, и она войдет в фазу краха, как в начале 1990-х, а Украина, в коалиции победителей, пусть и на правах младшего партнера, будет стоять на развалинах Кремля. Вероятнее, на символических развалинах, а не на реальных – но развалинах.
Так вот, именно в этот момент максимального унижения и бессилия России, пребывающей в полной зависимости от поставок победителями мороженых окорочков, апеллируя к поддержке наших союзников по антикремлевской коалиции, мы и сможем выкатить такой иск. А уже к нему, используя пиар и политические инструменты, прибавить то, что нельзя предъявить строго юридически – и тут уже годится все, что только будет возможно политически и информационно обосновать: от уничтожения Батурина и далее, включая Голодомор, подрыв «Днепрогэса», «черные батальоны» Жукова и Василевского, – и прочее, и прочее, и прочее.
Такой иск надо готовить заранее, в несколько исковых слоев – от юридически несомненного до политически возможного. И начинать его подготовку нам надо уже сейчас, не дожидаясь, когда в Москву придет час расплаты, но веря, что он обязательно наступит.
Сергей Ильченко / Деловая столица
