Хотелось бы думать, что мы все ошибаемся относительно Медведчука. Что всю значимость этого героя постигнем только, когда безвозвратно его потеряем. Как, например, поэта, которого ругают при жизни, а потерявши плачут. Однако мы, современники путинского кума, тоже играем в этом всеукраинском триллере. А сценарий к нему он всякий раз лезет писать. Поэтому и кажется нам Медведчук таким, как он видит себя сам, пишет Олег Шама для Нового времени.
Вот, могли бы забыться его адвокатские деяния советской эпохи? Янукович с двумя ходками догреб до президентства. А здесь что?.. На улице глухой 1980-й. Стуса судят второй раз. Медведчуку только 25. На его месте мог быть кто угодно. А значит, воспринимайте это так, что его там не было. Чем он мог помочь поэту? Да и поэту ли? Он ведь не мог знать, кем станет этот подсудимый для украинцев, которыми кум-то захочет управлять всю свою жизнь…
Вспоминается еще одна, более свежая, хотя почти незамеченная писательская история. В разгар последнего Майдана в январе 2014-го Медведчук отсудил у Оксаны Забужко 25 копеек. Потому что она как-то сказала, что кум Путина причастен к избиению студентов на Майдане 30 ноября. Об иске, как и о суде, знал только сам кум и судья. Их решение озвучили соратники истца. Сумму возмещения объяснили (цитата) «моральною незначністю відповідачки та її інтелектуальною неадекватністю».
Мораль – вещь скользкая, и часто ее справедливо оценивают только следующие поколения. Вот судимость кума за то, что в студенческие годы он с двумя товарищами до полусмерти избил подростка, она моральная?
На вид, та судимость была вообще вне морали. Потому что не помешала куму стать юристом. Как-будто его в том избиении вовсе и не было.
С интеллектуальной адекватностью – тоже непросто. Когда в 2010 году вышел роман Забужко Музей покинутих секретів, за первые несколько месяцев его купили 100 тыс. украинцев. Роман перевели на русский, польский, немецкий, английский, еще там какой-то. Продажи уже никто и не считал. Могли эти все покупатели оценить адекватность Забужко? К тому же гривной или фунтом? Наверное, только дураки…
Вот был во Франции когда-то дворянский род де Роган. Небедный и очень влиятельный. Одного шевалье из этого семейства оскорбил памфлет Вольтера. Он велел своим слугам встретить автора на улице и побить. Так и произошло. Когда Вольтер вызвал обидчика на дуэль, тот только засмеялся, мол, негоже дворянину сходиться в поединке с простолюдином. Вольтеру пришлось из-за этого скандала даже посидеть немного в Бастилии. Не прошло и полвека, как Роганы все скопом бежали в Австрию. Потому как довели простонародье до того, что таким, как они, резали головы на гильотине, не разбирая, кто на что влиял, и кто чьим кумом был. В конце концов, потомки тех Роганов затесались где-то в Соединенных Штатах. Как-будто их и не было. Ну, и, конечно, больше всего они известны из-за самосуда над Вольтером.
Роганы любили повторять: «Королем быть не могу, к герцогу не снизойду. Я – Роган». Это же один к одному принцип, по которому много лет подает себя кум Путина. Президентом стать не может, а меньшее – негоже. Если такие персонажи и читали что-то по истории, то это как раз тот случай, когда она уж точно их ничему не научила. Так же, как и элементарные биологические законы: ни они, ни их дети, жены, собаки – вот, не вечные же! У Роганов хотя бы замки стали архитектурными памятниками, и экскурсоводы о них что-то должны знать. А о Медведчука будут знать одно – тот, что кум Путина. А еще может историки литературы будут помнить о 25 копейках. И тут уж ничего не поделаешь. Такую цену кум назначил себе сам.
Стоит еще раз пересмотреть его мартовское интервью Deutsche Welle. Он как-то витиевато объясняет суть нынешней войны с Россией. И только одно звучит подчеркнуто четко – Порошенко привлек Медведчука к переговорам с Кремлем из-за его личных отношений с Путиным. Как будто эти отношения – высшее достижение его жизни.
Его, заметьте. Не нашей. Потому что стране это кумовство стоило довольно дорого. Потому что несложно представить себе консультации, которые давал Медведчук Путину в последние десять лет. Хотя его там вроде бы и не было.
