Что не так с «кремлевским списком»? Или, наоборот, все так? Мне кажется, что в спорах, которые велись всю неделю на эту тему, правы и те, кто список хвалит, и те, кто список ругают – каждые по-своему.
С одной стороны, известно, к примеру, мнение двух уважаемых и хорошо информированных людей из Вашингтона – это знаменитый шведский экономист и политолог Андерс Ослунд, знающий Россию еще с тех пор, как когда-то работал советником у Егора Гайдара, и Дэн Фрид, в недавнем прошлом – главный чиновник Госдепа, отвечавший за все вопросы, связанные с санкциями против России.
Оба они – это не секрет – консультировали нынешнюю администрацию США по поводу критериев, на основе которых должен был составляться список.
Очень трудно спорить с ними, когда они говорят, что в последний момент, буквально за несколько дней до публикации, «правильный» список, в котором, образно говоря, козлищи были отделены от агнцев, где были названы по-настоящему влиятельные и близкие к Путину чиновники, в том числе наиболее коррумпированные; где были перечислены те олигархи, которые по праву могут называться таковыми, потому что не просто обладают колоссальными состояниями, но и еще властью и влиянием – опять-таки, за счет своих связей с вечнозеленым хозяином Кремля; где содержалось масса другой чрезвычайно неприятной для путинского режима информации (детально темы ее очерчены в 241-й статье федерального закона номер 3364 «О противодействии противникам Америки посредством санкций») – так вот, этот «правильный» список был заменен, по неким политическим соображениям, на «неправильный», составленный наспех, как уже многие успели пошутить, на кремлевского телефонного справочника и списка российского «Форбса».
Предположить, что это за причины, нетрудно: Трамп изначально очень хотел наладить с Путиным хорошие отношения и, возможно, даже снять или, как минимум, ослабить санкции против России. Но после многочисленных скандалов, связанных с предполагаемым российским вмешательством в американские выборы и подозрениями в сговоре между высокопоставленными сотрудниками предвыборного штаба Трампа и российскими представителями политически это оказалось невозможно.
Даже если в будущем многие или даже все эти подозрения и обвинения не подтвердятся, сейчас Трампу и его администрации никак нельзя явным образом давать слабину. Но там, где это можно сделать неявно, они это могут делать – и делают.
И, вероятно, именно поэтому в последний момент выбрали, так сказать, «мягкий» вариант кремлевского списка. Кстати, и второй доклад американского Минфина – об оценке возможных последствий новых санкций, который должен был быть опубликован в те же сроки, согласно тому же закону «О противодействии противникам Америки посредством санкций», тоже содержит «мягкие» рекомендации администрации США: не вводить ограничения и, тем более, полный запрет на операции с российскими долговыми обязательствами и прочими государственными ценными бумагами. Будь они введены, путинскому режиму не поздоровилось бы – однако Минфин США пришел к выводу, что эти санкции плохо повлияли бы и на состояние западных финансовых рынков.
Однако, как сообщил Bloomberg со ссылкой на слова замминистра финансов США по международным делам Дэвида Малпасса, невозможно полностью исключить того, что такого рода санкции все же будут применены.
«Мы не будем уведомлять телеграммой о наших будущих шагах», – пошутил чиновник.
Не стоит забывать, что существует – вне всяких сомнений – секретное приложение к «кремлевскому списку», и в нем, скорее всего, содержится многое из того, чего так не хватило недовольным открытой частью доклада.
И – если верить министру финансов США Стивену Мнучину – санкции в отношении некоторых персон, упомянутых в этом секретном приложении, могут вскоре быть введены.
И тут, если уж пошли в ход шутки про телеграммы, грех не вспомнить старый анекдот: «трудный» подросток шлет депешу родителям: «Волнуйтесь! Подробности – письмом».
Сказав все это, хочу сказать и другое.
Правы по-своему и те, кто говорит: чем бы ни руководствовались люди в Вашингтоне, опубликовавшие «кремлевский список» в том виде, в котором он увидел свет, вольно или невольно сделали чрезвычайно сильный ход.
Российские чиновники из разряда так называемых «системных либералов», которых вроде бы никак нельзя причислить к «опричникам» путинского режима, как и крупные российские бизнесмены, некоторые из которых просто напрямую пострадали от этого самого режима и теперь наверняка громко возмущаются в своем кругу: «А меня-то за что сюда приплели?!», – получили мощный стимул дополнительно дистанцироваться от Кремля. А то не дай Бог увидят свою фамилию уже в другом списке, гораздо более серьезном, по-настоящему санкционном – со всеми тяжкими последствиями для личного комфорта и благополучия – не только своего, но и своих родных и близких.
Но что еще более важно – пребывание в нынешнем, «несанкционном» списке уже наносит болезненный удар по репутации.
Перефразируя культовый текст Жванецкого, ведь никто не будет все время ходить за тобой сзади, объясняя, что так нечаянно вышло, что список готовили одни, опубликовали другие, и никто не хотел, чтобы так неудобно получилось. И вообще, к пуговицам претензии есть?
Ведь политика – она вообще-то про восприятие в общественном мнении событий, людей, их поступков. «Кремлевский список» может быть по замыслу сколько угодно «несанкционным», но если в мире он все равно почему-то воспринимается как список bad guys from Russia, «плохих парней из России», как говорится, пойди докажи, что ты не верблюд. Что ты белый и пушистый.
Не знаю, что они для этого будут делать. Может быть, начнут уходить в отставку с «государевой службы», переходить в открытую оппозицию режиму, выводить активы из России, начинать финансировать оппозиционных политиков, давать деньги последним уцелевшим независимым российским СМИ или делиться имеющейся у них информацией – а она у них имеется, я уверен! – о том, как на самом деле функционирует путинский режим, как превратились в мультимиллиардеров путинские друзья и товарищи, все эти ковальчуки, тимченки, ротенберги, шамаловы, ролдугины. А может быть, ничего не будут делать, оскалившись, собьются в стаю и будут дальше рычать и огрызаться вокруг – или по-тихому свалят за границу.
Впрочем, «по-тихому», скорее всего, уже не получится – «кремлевский список» в нынешнем виде ровно об этом и напоминает: любая связь с путинской Россией становится, как нынче модно говорить, токсичной.
Один мой знакомый российский экономист, без преувеличения, всемирно известный и востребованный эксперт в своей узкой области, человек безукоризненно либеральных, демократических взглядов, не раз в резкой форме публично критиковавший нынешние российские нравы и порядки, недавно жаловался мне, что в последнее время, бывая в США, несмотря на все выше перечисленное, испытывает неизведанный прежде холодок со стороны американских коллег, особенно тех, кто работает на правительство.
Иными словами, на Западе будут все меньше и меньше настроены разбираться, хороший ты русский или плохой, пропутинский или антипутинский, особенно если тому нет явных публичных, осязаемых, деятельных подтверждений.
Короче, многим надо срочно бежать и доказывать, что ты не верблюд.
Евгений Киселев / Эхо Москвы
