Президент США Дональд Трамп подписал закон об оборонном бюджете, предусматривающий выделение 350 млн долларов в качестве военной помощи Украине. О том, какое оружие может усилить украинскую армию, почему ВСУ не обязательно получать именно противотанковые комплексы Javelin, в чем важность этого вооружения и как Соединенные Штаты могут кардинально противостоять агрессии президента РФ Владимира Путина против Украины в интервью Апострофу рассказал координатор группы Информационное сопротивление Дмитрий Тымчук.
— Сенатор от Республиканской партии Роб Портман заявил, что США выделят Украине 350 миллионов долларов на помощь против российской агрессии. Мы наконец дождемся летального оборонительного оружия?
— Мы видим, что вопрос Javelin застопорился и постепенно уходит с повестки дня. Понятно, чем это вызвано. Я думаю, что Белый Дом, все же, не готов выдвигать такой раздражитель для России на Донбассе. Тем более, мы видим, какая негативная реакция постоянно идет со стороны Москвы на то, что Украина может получить летальное оружие.
Но я не вижу в этом трагедии. Да, нам бы, конечно, не помешали эти противотанковые системы. Но, с другой стороны, важно то, что мы уже слышим – что американская сторона планирует нам предоставить в пределах этой помощи. Это противовоздушные радары и радиолокационные системы, плавсредства для военно-морских сил.
То, что озвучивается на данный момент, отнюдь не будет лишним для Вооруженных сил Украины.
— Эта помощь в совокупности поможет в борьбе с российской агрессией?
— Безусловно. На данный момент мы не применяем противовоздушную технику или систему противовоздушной обороны. То есть это не используется в комплексе с ЗРК. Хотя понятно, что в качестве работы РЛС для контроля воздушного пространства Украины эти системы постоянно используются.
Мы должны быть готовы к открытой агрессии РФ, но сегодня эта угроза не имеет высокой вероятности. Но мы однозначно должны быть готовы к этому. И мы обязаны контролировать воздушное пространство в режиме онлайн – это однозначно. Это то, что касается, например, РЛС.
Что касается средств для ВМС, то мы также знаем, что при выводе украинских сил и средств из оккупированного Крыма россияне отжали очень большое количество боевых кораблей, судов обеспечения и катеров. Соответственно, сейчас крайне важна любая помощь в этом смысле. Учитывая и то, что Россия продолжает набивать войсками Крым, для нас возникает вопрос охраны и обороны нашей береговой зоны. Именно в таком плане эти функции должны выполнять ВМС.
Что касается средств радиолокационных станций контрбатарейной борьбы, то мы знаем, что эти системы, которые американская сторона передавала нам в прошлые годы, очень эффективно применялись и применяются в зоне АТО. Соответственно, для нас это тоже является немалой помощью.
Вся эта помощь играет на укрепление нашей обороноспособности, даже если мы на данный момент не применяем определенные образцы и виды вооружений. Например, военно-морские силы фактически задействованы только как морская пехота. Воздушные силы тоже выполняют вспомогательные функции – эвакуацию раненых, оперативные переброски определенных военных грузов и тому подобное. Мы прекрасно понимаем: если Путин пойдет на новую агрессию против Украины, то у нас должны быть сильные Вооруженные силы, развитые по всем направлениям – в области воздушных, сухопутных и военно-морских сил.
— И именно помощь США будет тем фактором, который поможет сдерживать агрессию Путина?
— Безусловно. Для нас любая помощь очень важна. С точки зрения того, что у нас даже после существенного увеличения военного бюджета на 2018 год все равно катастрофически не хватает средств в области обороны. Эпопея с бюджетом вылилась в эпопею подготовки комитетом Верховной Рады по вопросам национальной безопасности и обороны определенных рекомендаций для правительства. Были учтены потребности Министерства обороны Украины и других силовых формирований. Но, все же, нам пришлось уменьшать эти потребности, потому что правительство на пальцах объяснило, что нет денег.
— На сколько процентов бюджет обеспечивает наши войска на следующий год?
— В Министерстве обороны называют цифры до 50 процентов. Если учитывать, что мы воюем, для нас актуальным является вопрос боевой подготовки и закупки новых образцов вооружений, а также модернизации существующих образцов вооружений. И параллельно проводится процесс реформирования Вооруженных сил. Это тоже такие вещи, на которые требуются средства.
Кроме того, в очень плачевном состоянии сейчас находится социальная сфера в отношении военнослужащих. Верховная Рада постоянно принимает законы, которые направлены на усиление социальной защищенности. Но если брать наиболее глобальные проблемы, первой из которых является обеспечение жильем, то необходимы очень большие средства, чтобы решить ее в ближайшем будущем.
— И заключительный вопрос по Javelin. Каким образом сейчас летальное оружие поможет Украине, если не наблюдается обострения конфликта? Или это оружие сейчас необходимо Украине для борьбы с агрессией Кремля?
— Да, в последнее время мы не видим широкого применения противником бронетанковой техники, в частности танков. Но все же, если посмотреть на сводки штаба АТО, то мы видим, что периодически российские оккупанты применяют бронетехнику. Это происходит потому, что они чувствуют свою безнаказанность.
Javelin – это система, которая не позволяла бы им себя свободно чувствовать, как минимум. Я думаю, что даже при первых поставках этого вооружения, даже до его применения в качестве ПТРК, использование противником бронетехники резко бы изменилось. Это чисто военный аргумент.
Второй – военно-политический. Именно таким шагом администрация Трампа продемонстрировала бы, что, пытаясь найти общий язык с Россией по Донбассу, она при этом не уступает в отношении интересов Украины и делает все возможное, чтобы Украина могла себя защитить в военном плане. То есть это очень мощный сигнал для Москвы.
— А когда ждать Javelin?
— Здесь вопрос в сугубо политическом решении. Оно может быть в течение часа, а может быть через год. Здесь очень много факторов, которые влияют на это решение, и я не думаю, что кто-то сейчас бы взялся за эти прогнозы.
