Что мы имеем на сегодняшний день в сухом остатке? По первому требованию – оба проекта о снятии депутатской неприкосновенности украинские парламентарии послали на три буквы – в суд. По-другому – о выборах по открытым спискам – просто на три буквы, пишет Иван Райли для Хвилі.
Прав был Сергей Дацюк, когда говорил, что не тянут требования протестующих на революцию.
Все вышло, как в старом анекдоте с одинокой женщиной. Выбежала она за хлебом, а под магазином стоит мужик. Не то, чтобы бомж, но видно – неухоженный. А так вполне ничего. Побрить, приодеть. И она думает – вот щас возьму батон, выйду, приглашу его на чай. Купила она хлеб, выходит – а мужик ушел. Стоит она с этой сумкой в руках и думает: вот, дура, я что, три года хлеба не ела?
Вопрос к реформаторам: вам «конче» надо было ставить во главу угла неприкосновенность и партийные списки? Это именно то, без чего мы все, простые смертные, сегодня жить не можем?
Да и что такое, прости Господи, снятие депутатской неприкосновенности в Украине, в нынешней ситуации?
Ну, хорошо. Давайте представим, что уже вчера эту неприкосновенность сняли.
И что дальше? Чьи суды в этой стране? Чья Генпрокуратура?
НАБУ может расшибиться в доску, гоняясь за коррупционерами. Мы просто увидим больше упитанных загорелых персон в зале суда, лежащих на носилках под капельницами с крутыми витаминными смесями. Только станут они наглее. И будут, как герой Никулина в «Кавказской пленнице», чесать из-под одеяла пятку с дорогим педикюром, попутно называя речь судьи «волюнтаризмом».
Я всегда симпатизировал и симпатизирую Саакашвили. И все никак не могу дождаться, когда он перестанет быть человеком-легендой. Спуститься, наконец, с грузинских гор на нашу грешную украинскую землю.
Публика – она как женщина. Нельзя поцеловать, обнять, а потом пообещать продолжение через месяц. Не будет она столько томиться. Получилось у тебя с прорывом – чоловіче – бери быка за рога и решай вопросы.
Но, судя по всему, ему важен не результат. Он получает кайф от самого драйва. Когда вокруг него собираются люди, и он вещает. протестБольше месяца вояжей, приготовлений – и что?
Убедительная просьба к техперсоналу каналов «ЗиК» и «24». В следующий раз, когда пригласите на эфиры Михаила Самуэлевича, вы, пожалуйста, в качестве звукового фона ставьте хороший грузинский хор. Так, издалека, ненавязчиво. А на панно позади гостя проецируйте панораму гор. Ущелья. Долины. Полноводный Терек. Я уверен, он это оценит.
О чем бы он сегодня ни говорил, все равно получается «Одна маленькая, но очень гордая птичка…». Поэтому, нужен соответствующий антураж. А когда он в толпе, я почему-то все-время ищу глазами кунаков.
Что касается, младореформаторов, то тут, видимо, преуспели олигархи. Травят нашу перспективную молодую поросль. Привычный почерк. Конечно, никто больше не использует полоний, как это было в Лондоне. Но пищевой метод по-прежнему популярен. Можно не удачно попить кофе с Игорем Валерьевичем, а можно неудачно отобедать с Константином Ивановичем.
Я, может, что-то упустил. Но, обратите внимание, Мадам на этой тусовке, у Верховной Рады, не светилась. У кого-кого, а у нее нюх. Она чувствует, где есть политические перспективы и виды (на зелень). А где так – пустой треп, пионерская зарница, костры и выпуск пара.
Президент теперь с пеной у рта заявляет о попытках дестабилизации. То есть, он, видимо, считает, что то, что есть сейчас – это охренительная стабильность.
Да, протестное движение – это, действительно, дестабилизация. Но не страны, а отлаженной властью системы воровства и коррупции.
Если вернуться к схеме «народ – работодатель, чиновники и депутаты – менеджеры», то нам, как гражданам Украины, такие менеджеры на фиг не нужны. Нам не нужны менеджеры, которые в острой борьбе за спи…енные ресурсы защищают интересы конкурентов. Да еще и за наши деньги. устраивая при этом цирки с нехваткой средств на социалку.
Вам подсказать, где народные деньги? Черкнуть пару фамилий?
Кому как не президенту знать, что происходит с такими горе-работниками в корпоративном мире. Коробку с вещами в зубы. И на выход.
Собираться возле ВР надо было с одной единственной целью: роспуск парламента, досрочные выборы депутатов и президента. Причем требовать это народ имеет полное конституционное право.
Вы, уважаемый протестный актив, отправились брать власть за горло, а вместо этого решили поиграть с ней в шахматы. И вас расписали в ноль. А вместе с вами и всех нас. Потому что – в картах или в шахматах, неважно – единственный способ не проиграть шулеру, это, как известно, не садиться с ним за стол.
Нет, ну понятно, что хотелось принять цивилизованные правила на будущее, перед тем, как разогнать эту шоблу. Только, вот незадача: шобла разгадала этот маневр на стадии замаха. И вломила встречный.
Так что теперь – в суд. Или в сад. Нет, не Вифлеемский. Мариинский. Ведь туда теперь просят силовики перенести палатки протестующих.
Почти как у Джером-К-Джерома: все в са-са-сад.
Президент, правда, пообещал попросить судей рассмотреть вопрос побыстрее. Значит, надежда есть. Если обещанного безвиза ждут три года, то можно себе представить…
Солнце остынет, а они еще будут рассматривать. Археологи найдут череп Парубия и ржавую скрепку от закона, а сам закон не увидим ни мы, ни наши потомки.
Словом, все получилось как в той истории, когда два кума сидели вечером на краю поля и вдруг летевший домой после опыления «кукурузник» рухнул на чей-то сарай. Они долго молча курили. Потом один из них говорит:
– Отак, куме. Яка країна, такий і теракт.
В нашем случае, какая капуста – такие и короли.
Какие революционеры – такая и революция.
Кто-то может сказать , мол, легко быть умным задним числом и гавкать из-за бугра.
Знаете, я бы лаял дома. Да только дома – ни будки, ни похлебки. Косточки не дождешься, а все больше норовят сапогом поддых.
Я не знаю, как закончить этот текст.
Веришь в одного, прислушиваешься к тому, что говорит второй, восхищаешься смелостью и умом третьего.
В результате оказывается, что первый – нарцисс. Второй – растяпа. А третьего давно купили с потрохами.
Поэтому скажу то, что сказал один работяга-таджик, пересчитав зарплату и глядя в спину уходящему прорабу, обещавшему заплатить «по-братски»:
– Пилят такая.
