п'ятниця, 29 березня 2024 | ПРО ПРОЄКТ | КОНТАКТИ

Василий Рыбников: Владимир Зеленский и тайная комната Взгляд упал на одну из стен, затянутую бигбордом с рекламой четвертого сезона самого любимого сериала страны. На баннере был изображен Зеленский на велосипеде, отбивающийся булавой от преследующих его зомби. «Слуга народа, финальный сезон: Дефолт», – гласила надпись. – Очень странно, – пробормотал Зеленский. – Мне говорили, что сценарий держится в секрете

Президент Украины Владимир Зеленский, секретарь СНБО Александр Данилюк, идеологическая глыба Руслан Стефанчук, а также великий реформатор Михаил Саакашвили, Ляшко и вольноопределяющийся мистик Мосийчук искали в темных казематах Администрации президента пропавшую ситуационную комнату и периодически теряющегося по пьяни Мосийчука.

Ситуаций в стране было много, и реагировать на них без комнаты было совершенно невозможно; что же до Мосийчука, то его важность для государства трудно было недооценить.

— Бдрупбль, плнах Лзвой, — блаженно пролепетал Мосийчук, роняя факел в ближайшую лужу. — Пдрконченахаха блянх мдкска Лзвой йоба…

Факел зашипел и потух. К счастью, второй находился в руках у идеологической глыбы Стефанчука; кроме того, в кармане брюк Ляшко лежал толстый китайский дилдо-фонарик, который он приберегал на крайний случай, если из темноты, к примеру, выскочит какой-нибудь сепаратюга или оголодавший Апаршин.

Освещение в подвале отключил еще Порошенко, а где щиток, никто не знал и принципиально не спрашивал. Говорили, что ему приделал ноги Свинарчук, но доказательств не было.

— Нужен розпалювач, — решительно сказал Данилюк, наслаждаясь служебным соответствием, — у кого розпалювач?

— Ухлма, плювач буль, буль, — радостно проварнякал Мосийчук. — Вствило кпец, втда, йоба.

— Чертов алкаш выжрал наш розпалювач, — развел руками Ляшко. — С тех пор как я его выгнал за пьянство, он не просыхает.

— Я нилкаш! — запальчиво пробормотал Мосийчук. — Я пднаркозом, мне сгодня делли колоноскопию, это кгда шланг сувают в…

— Что-то так шаурмой запахло, — сказал Зеленский невпопад.

— Нэправда, — честно сказал великий реформатор Саакашвили. — Я вот, например, нычево нэ нюхаю.

— Нэправда, — передразнил его Зеленский. — Опа, чуваки, диван.

— Да, это мой рыформаторский диван, — обрадовался Саакашвили. — Аднажды мы с баригой Парошенко посадили в тюрму накаченный ублюдок Корбан, а сюда приехал ванючий лжывый телеканал «Адын+Адын», а барига Парошенко такой испугался, и тагда я сэл на этот рыформаторский диван, нэмножко понюхал и пашол и очень сильно раскрытиковал этот «Адын+Адын». Я прямо заявыл…

— Ну ладно, ладно, — поспешно сказал Зеленский.

— Я прямо заявыл, — не унимался Саакашвили, — что этот бандит Коломойский будет сидеть тюрма, чтобы никто даже нэ сомневался! И ни одна Швэйцария его нэ спасет при маих шыроких связях, кагда я приду к власти!

— А вы точно никуда не баллотируетесь? — подозрительно посмотрел на него Стефанчук.

— Мамой клянусь! — воскликнул Саакашвили. — Чтобы никто даже нэ сомневался.

— Хорошо, — доверчиво сказал Зеленский. — Давайте уже найдем, наконец, эту факинг комнату.

— Я где-то слышал, что вход в нее спрятан в туалете, — пробормотал Данилюк. — Надо зайти в него и немного пошипеть, как будто ты змея.

— Пошшшшли, — прошипел Ляшко.

— Дурак, — испуганно сказал Данилюк.

— Господа, внимание! — вскрикнул Стефанчук. — Под лестницей дверь. Заперто!

Идеологическая глыба слегка ударила по двери ногой, и та с грохотом улетела внутрь. Соискатели боязливо вошли в комнату и замерли на пороге, не веря глазам.

— Как сильно пахнет шаурмой, — сказал Зеленский. — Запахло шаурмой, метелям отбой, гы.

Внутри факинг-комната представляла собой огромный подземный ангар, в котором рядком стояли на цементном полу три корабля. Это были буксир «Яны Капу» и артиллерийские катера «Никополь» и «Бердянск».

— Будь я проклят, если это не буксир «Яны Капу» и артиллерийские катера «Никополь» и «Бердянск»! — сказал Данилюк. — Вот оно значит как…

— А шо? — спросил Зеленский. — А шо, шо?

— Да то, что никакого захвата наших кораблей в Крыму не было! — воскликнул секретарь СНБО. — Эти корабли украл Порошенко!

— Для того, чтобы объявить военное положение и отменить выборы! — подхватил Стефанчук, хватаясь за голову. — И ведь ему удалось!

— Это серьезный факап, — сказал Зеленский, ничего не понимая, но чувствуя, что надо что-то сказать. — Чувак порвал эпоху, красавец.

— Смотрите, там дальше еще одна дверь! — возбужденно воскликнул Данилюк.

— Не ходи, — сказал Ляшко.

— Почему? — удивился Данилюк.

— Там турчиниск, — сказал Ляшко, делая страшные глаза. — Это обитатель ситуационной комнаты. Если он на тебя посмотрит, станешь баптистом навеки.

Идеологическая глыба с треском проломила следующую дверь.

— Шаурма почем? — спросил Зеленский, глубоко втягивая носом спертый подвальный воздух. — Мне с двойным лавашом.

В этот момент что-то огромное и мохнатое прыгнуло на великого реформатора Саакашвили и накрыло его собой.

— Ааа! — тонко закричал Саакашвили. — Парошенко! Снимите с меня этого проклятого баригу!

Стефанчук, мелко перекрестившись, ткнул чудовище факелом. Затрещала, вспыхивая, сухая хвоя, и по помещению поплыл дурманящий запах.

— Да это же венок Януковича! — воскликнул Стефанчук.

— Тот самый? — благоговейно спросил Ляшко.

— Ага, — кивнул Стефанчук. — Убийца президентов. Порошенко специально его так подпружинил, чтобы он тогда бросился на Януковича. Вот, оказывается, в чем дело. Хитрый и коварный замысел.

— Это доказывает, что Порошенко готовил узурпацию президентского кресла уже много лет назад, — задумчиво сказал Данилюк. — Смотрите, вот связка гондонов, которую Порошенко привязал к двери Верховной Рады, чтобы та ударила Януковича по лбу в день инаугурации!

— Чувак порвал эпоху, красавец, — неуверенно сказал Зеленский.

— А вот и доказательства криминальных преступлений Петра, — потирая руки, сказал Данилюк. — Шарики Шария, господи, больной ублюдок… А вот винтовка Освальда, из которой Порох застрелил Бузину. Я так и знал, что это дело — инсценировка ФБР. Очень уж дурно оно пахло.

Все почему-то посмотрели на Зеленского.

— Да, дело пахло шаурмой, вы же это хотели услышать? — с вызовом спросил президент. — Это все блаблабла хорошо, чуваки. У вас всех вместе мозгов больше, чем у меня, но где же мониторы, где серверы с секретной информацией?

— Нету, — вздохнул Стефанчук, в сердцах пиная мумию невинноубиенного брата Порошенко. — Это не та комната. Видимо, нам не найти ее никогда.

— Доврьтесь прфессионалам, — сказал Мосийчук и, звонко помочившись в шапку, сорванную Порошенко с беззащитной женщины, продолжил: — Я щас вам все найду. Я лозоходец.

Соискатели тревожно переглянулись. Мосийчук, между тем, выставил перед собой свою трость и, закрыв глаза, к чему-то прислушался.

— За мной! — воскликнул он и отважно бросился в темноту. Остальные, пожав плечами, последовали за ним. Зеленский придержал Саакашвили за плечо.

— Миша, я шото не понял, а почему венок Януковича бросился на тебя, а не на меня? — подозрительно спросил он. — Шо такое?

— Нычево я не пауйму, — прижал руки к груди Саакашвили. — Сам я очинь удивльон.

Бессмысленно побродив полчаса по темным лабиринтам подвала, соискатели уже собирались было побить Мосийчука и выбираться наверх, как вдруг лозоходец случайно уткнулся тростью в дверь.

— О, — удивленно сказал Мосийчук.

— Молодец, чувак, — хлопнул его по плечу Зеленский. — Порвал эпоху.

Все радостно ринулись внутрь. Однако это снова была ложная факинг-комната без единого сервера. Помещение, скорее, походило на склад. В одной его части лежали коробки с конфетами, в другой — ящики с какими-то бумагами. Стефанчук сразу же бросился к конфетам.

— «Вечерний Липецк», — с нарастающим возмущением читал он названия на коробках. — «Липецкий торт», «Шаленая липенчанка», «Липецкие липунцы»… Черт возьми, да он не только не закрыл Липецкую фабрику, а открыл там еще две!

— Ах! — крикнул Данилюк, хватаясь за сердце. Он перебирал бумаги в ящиках. — Не может быть. Руся, подсвети, а то я глазам не верю.

Ляшко оттолкнул Русика, выхватил из кармана дилдо и направил его свет на документы.

Это были избирательные бюллетени с галочками за Порошенко.

— Выходит, Порошенко подтасовал выборы в пользу Зеленского, — сказал Данилюк потрясенно. — Но зачем? Неужели его страсть к подтасовыванию выборов была столь велика? С другой стороны, если подумать, разве могло быть иначе?

— А шо, а шо? — спросил Зеленский. — Шота нада менять?

— Ничо не нада, — сказал Стефанчук, быстро поджигая бюллетени факелом. — Пошли отсюда. Мы ничего не видели.

В ярком свете вспыхнувших документов все вдруг заметили неприметную дверь в дальнем конце помещения. На двери было написано: «Ситуационная комната».

— Технологичная технологичность! — восхищенно выругался Зеленский и бросился вперед. Соискатели, радостно улюлюкая, устремились за ним.

Ситуационная комната встретила соискателей пустыми стенами, на которых виднелись дырки от кабелей и следы оторванных с мясом мониторов. Посреди совершенно пустого помещения стоял небольшой рояль с клавишами, заляпанными подсохшими белыми пятнами.

— Ну а шо, нормально, — расплылся Зеленский в широкой улыбке. — Все необходимое для работы над чрезвычайными ситуациями есть.

Внезапно его взгляд упал на одну из стен, полностью затянутую полотняным бигбордом с рекламой четвертого сезона самого любимого сериала страны. На баннере был изображен Зеленский на велосипеде, отбивающийся булавой от преследующих его зомби. «Слуга народа, финальный сезон: Дефолт», — гласила надпись.

— Очень странно, — пробормотал Зеленский. — Мне говорили, что сценарий держится в секрете.

Разволновавшись, он машинально достал из внутреннего кармана пиджака шаурму и сунул ее в рот.

— Вот почему ему везде шаурмой пахло, — догадался протрезвевший от лозоходства, но все еще бестактный мистик Мосийчук.

Все зашикали на него.

Зеленский осторожно подошел к полотну, понюхал его, случайно пробил носом велосипедное колесо и машинально заглянул в дырку.

— Чуваки, а там это, за бигбордом еще одна дверь, — удивленно сказал он. — Вот это в натуре технологичная технологичность! Надо идти к дронам.

Разорвав плакат, президент решительно открыл дверь, и в глаза соискателей ударил ослепительный свет прожекторов. Раздались приветственные крики зрителей, кто-то засвистел, и Саакашвили почему-то показалось, что это сделала Лиза Богуцкая.

— Аа, кто здесь?! — вскрикнул Ляшко.

— Кажется, я знаю, — сказал Зеленский, широко улыбаясь. — Пошли, хуже не будет.

Взявшись за руки, партнеры дружно шагнули на сцену зрительного зала и, выстроившись по ранжиру, низко поклонились зрителям, чем вызвали град аплодисментов.

— Да это же кукольный театр Папы Бени! — пробормотал Стефанчук. — Я слышал о нем, но всегда думал, что это миф.

— Вообще-то, по сценарию у Папы Бени не должно быть своего кукольного театра, — сказал Ляшко, случайно трогая за ягодицу секретаря СНБО.

— А у нашего есть, — ответил секретарь СНБО. — Тихо, сейчас будет финальная песня.

Заиграла знакомая финальная песня в исполнении демократического певца Олега Винника. На подпевках у него были восходящие звезды политической сцены Оля Полякова и Виктор Павлик.

— Кто с доброй сказкой входит в дом? — пел Винник. — Кто с детства каждому знаком?

Он знает песен и стихов, он покорил сердца лохов,

Уже он здесь, уже он тут. Скажите, как его зовут?

— Зе! — заорал Зеленский, выбегая вперед. — Зе! Зе! Зе! Зе-Зе-Зе-Зе, Зе-Зе-Зе-зе!

…Из-за кулис уже тащили рояль. В стране сгущалась атмосфера непрекращающегося праздника.


Василий Рыбников / Цензор.нет
Поділіться цим