В Зимбабве все началось с того, что 93-летний диктатор Мугабе снял с должности Мнангагву – своего давнего соратника и «второе лицо» в стране. Мнангагву и высший командный состав армии обиделись: 14 ноября арестовали Мугабу и стали уговаривать его публично и торжественно уйти на «заслуженный отдых». Уговаривали неделю, но Мугаба идти отдыхать отказался, и даже попытался из телевизора призвать трудящихся Зимбабве к восстанию. Но оказалось, трудящимся он безразличен.
Радоваться его аресту тоже вышло мало людей – 5-7 тысяч, в основном госслужащие-бюджетники, обязанные ходить на все мероприятия партии. За 37 лет руководства «революционной партии» зимбабвийцы отвыкли ходить на митинги без персонального приглашения от партии. В итоге партия и парламент начали 21 ноября совместное заседание об импичменте Мугабе. В СССР это называли «Партком» – шу-шу и «съели». Разумеется, в переносном смысле. К концу дня «расширенный партком» вроде «съел» Мугабе и сообщил: тот хочет в отставку. Но самого Мугабе не показали, а так как заседать всем надоело, то никто и не требовал предъявить вождя.
С Мугабе у партии большая проблема – он ее вождь, основатель, учитель и т.д. Если его судить и расстрелять как Чаушеску, то и партию надо распускать, а этого там не хотят. Замочить его как Сталина в узком кругу и сообщить: после продолжительной болезни наш дорогой вождь скончался, – не смогли. Пришлось прибегнуть к сценарию: отстраняет от власти еще живого Сталина через продолжительные уговоры. Зимбабве превзошла своих советских учителей, и стала примером для коллег в Луганске и Москве.
В Луганске уговаривать Плотницкого начали 14 ноября почти одновременно с Мугабе и по той же причине – за отстранение Игоря Корнета, тоже «второго лица» в партийной иерархии. Корнет, как и Мнангагва, тоже обиделся, на неделю тоже куда-то эмигрировал, но когда 20 ноября Плотницкий его совсем уволил, то началась вторая часть сценария из Зимбабве.
Верные Корнету «войска», так называемая «милиция», захватили в Луганске 21 ноября телерадиостанцию и заняли центр города. В отличие от армии Зимбабве, «армия» Корнета не знала, что говорить, и поэтому она радио, телевидение и мобильную связь просто тупо отключила. Даже не догадалась включить «Лебединое озеро», как во время переворотов в СССР. Интернет работал, но похоже, его контролировал Плотницкий, так как два дня до этого «лежал» сайт «милиции». 21 ноября сайт «милиции» заработал и на нем появилось обращение ее трудового коллектива к Плотницкому на «Вы», с пояснением, что Корнета оклеветали, а так он парень в доску свой. К вечеру на сайте появилось обращение самого Корнета к Плотницкому, что он по-прежнему главный милиционер республики и уходить не собирается. Тем более что 18 ноября сайт анонсировал «Международную конференцию правоохранителей ЛНР, ДНР, Ю. Осетии, Абхазии и Приднестровья», и как ее проводить без Корнета. Так начался третий этап зимбабвийского сценария: взаимное уговаривание.
Роль армии ЮАР, которая сразу заявила, что во внутренние дела Зимбабве она не будет вмешиваться, выполняет армия РФ. В отличие от армии ЮАР, она ничего не заявляла, а как обычно шастала по центру Луганска без опознавательных знаков. В армии РФ сейчас вообще кризис с географией и искривление пространства. 19 ноября Шойгу заявил: армия РФ освободила 500 тысяч кв. км в Сирии, на что Пентагон заметил – площадь Сирии всего лишь 185 тысяч кв. км. Генштаб РФ ответил: у вас не точные данные, если учесть искривление поверхности Сирии горами, оврагами и ручьями, то как раз выходит 500 тысяч кв. км.
Путин 20 ноября пошел дальше Шойгу и гордо сказал: Асад контролирует 98% территории Сирии. В реальности – чуть больше 50% и почти половина их – пустыня. Так что, не удивительно, что армия РФ на Донбассе не знает точно, где она находится: в Луганске, Уганде, Луганде или это уже Сомали. Поэтому постоянно блудит и заблуждается.
Помощь Кремлю и его армии в ориентировании на карте и на местности оказывает Курт Волкер в рамках программы возврата россиян в реальность. Он 13 ноября встретился с Сурковым в Белграде, но тот с географии соскочил в арифметику и рассказывал: «Три – не ноль. Лучше, чем ноль». Пришлось возвращать Кремль к географии.
14 ноября начался военно-партийный переворот в Зимбабве и «терки» двух Игорей в Луганске. 15 ноября Путин с Медведевым явились в Ново-Иерусалимский монастырь в 40 км от Москвы, где обнаружил своего кума Медведчука в компании с митрополитом Гундяевым. Оба в унисон просили Путина позвонить Захарченко и Плотницкому на счет обмена пленными, – темы, которую чуть более суток назад обсуждали Волкер и Сурков. Очевидно, это был один из тех трех пунктов, на которые сразу согласился Сурков. 16 ноября Плотницкий сообщил: ему вчера звонил Путин, и я готов к обмену. Захарченко разговором с Путиным не хвастался.
Примечательно, еще 8 ноября Дейнега, представляющий Плотницкого на переговорах в Минске, неожиданно и на «ровном месте» заявил: «республика» обязана вернуться в Украину согласно Минским соглашениям, и другого варианта нет, но лично я против. В Луганск 20 ноября спокойно въехал замглавы миссии ОБСЕ Александр Хуг и пообщался на тему ее работы с Плотницким и Дейнегой. Хуг остался очень доволен разговором, и в этот же день Плотницкий уволил Корнета, который постоянно «стучал» на него в Москву.
Последние донесения Корнета выглядели так: в Луганске пораженческие настроения и зрада. Армия разлагается. Гнилая интеллигенция в лице Дейнеги и коммунальщиков хочет перейти в Украину с трубами и кабелями при условии, что их оставят на рабочих местах и простят долг за воду. Все ниточки через Анастасию Шуркаеву, Ирину Тейцман и Евгения Селиверстова ведут к Плотницкому. В Луганске измена, срочно пришлите войска, так как моя милиция немногочисленна и ненадежна.
На вопли Корнета живо отреагировал куратор Донбасса от ФСБ генерал Сергей Беседа и направил из Донецка в Луганск надежных карателей. С вечера 21 ноября началась фаза уговаривания Плотницкого и Корнета помириться, а заодно разные «башни» Кремля сами пытались состыковать свои планы. Сурков играет длинную схему возвращения в Украину оккупированных районов Луганской области в комплекте с Плотницким под выборы 2019 г. и с условием участия в них. Причем, не обязательно всех районов, часть их ДНР может «аннексировать» в свою пользу. ФСБ и военные видят всё прямолинейно – ни пяди земли не отдадим, будем стоять до полного конца, и подобно Корнету смотрят на Суркова как на изменника. В результате отличий в этих двух подходах и взаимного недоверия в Луганске и запустился сам собой переворот по сценарию Зимбабве. Никто этого не хотел, даже СБУ и ЦРУ, но так уж получилось из-за матричного родства авторитарных режимов.
Сурков, в отличие от генералов, видит ситуацию не из окопа, а шире. Сурков видит: пошли звоночки от Волкера, который тоже умеет шутить. Госдеп США 20 ноября одобрил продажу Грузии 400 «Джавелинов» и сопутствующего снаряжения – «правоохранителям» в Абхазии и Ю. Осетии приготовиться к международной конференции. Конгресс народов Сирии в Сочи, о котором так долго говорил Кремль, 18 ноября не состоялся, и перенесен без четкой даты. Вместо народов у Путина в Сочи появился Башар Асад. Похоже, Асад в Сирию уже не вернется и будет жить на даче у Януковича, пока не подыщет себе жилье. Путин, после беседы с Асадом, сообщил 21 ноября на весь мир, что через час он позвонит принцу Катара и Трампу, и отчитается. Позвонил, Трамп назвал разговор «отличным». Очевидно, Путин доложил Трампу, что уговорил Асада не возвращаться в Сирию, чтобы не создавать всем проблемы, а жить в Сочи. Еще 1:0 в пользу Волкера и компании.
В Сочи в этот день крутился и Земан, который уговаривал Путина снять санкции с чешского пива и йогуртов, в надежде: это поможет ему выиграть президентские выборы. Но Путину уже доложили: у Земана шансов нет, поэтому связываться с ним и выводить йогурты и пиво из-под санкций сейчас нецелесообразно, лучше сделать такой подарок новому президенту Чехии. Поэтому Путин сказал Земану, что пиво он и так достанет, и Земан пошел искать домик по соседству с Януковичем, пока там всё не скупила семья Мугабе. Сочи становится дачным поселком для экс-диктаторов, но крупных. Мелкие, типа семьи Плотницкого, осваивают Воронеж.
22 ноября в Сочи должны прилететь Реджеп Эрдоган и президент Ирана Хасан Рухани, чтобы 23 ноября вместе с Путиным начать художественно пилить карту Сирии лобзиком. Участие Асада в этом не предусматривается, так как Эрдоган вспыльчивый. Работа с лобзиком обещает быть еще более затяжной, чем переворот с уговариванием в Луганске, так как 21 ноября с территории подконтрольной Асаду в Идлиб, подконтрольный туркам, вдруг откуда не возьмись вторгся разбитый Россией ИГ и захватил три поселка. В этот же день ИГ с территории асадистов заехал на бронетехнике и под базу США на юге в Аль-Танфе, но потерял технику и 8 бойцов, и уехал. Аналогичный визит ИГ сюда делал и 19 ноября с теми же для себя последствиями. Так что коалиция с США, и Турция в отдельности, имеют все основания заняться поисками ИГ на территории асадистов, тем более что ИГ контролирует один из районов Дамаска.
Сурков всё это, и не только это, видит, строит многоходовые комбинации и настаивает на сохранении Плотницкого, а генералам советует учиться уклоняться от «Джавелинов» и не лезть в политику.
В итоге в администрации Путина решили прекратить эту разборку между «башнями» и в полночь на 22 ноября ТАСС был уполномочен заявить: Суркову верить нельзя. Москва в луганском кризисе никого не поддерживает, эти разборки – личное дело «республики». Но заявлял это какой-то второстепенный клерк из аппарата СНГ.
Большим дядям в Кремле не до переворотов в Луганске: Сирию уводят, на Олимпиаду в Корее грозят РФ не пустить, активы и деньги на Западе конфисковать задумали, и что еще ужаснее – вторая, после собирания земель, национальная идея, – чемпионат мира по футболу в РФ, находится в подвешенном состоянии. Поэтому большим дядям в Кремле уже не особо интересно, кто там кого победит: донецкие луганских или наоборот, все-равно обе эти территории скоро придется возвращать Украине. Дядь больше волнует вопрос: в обмен на что – на чемпионат или на сохранение части активов, и с кем об этом можно договориться? Поиском ответов на эти вопросы и занят Сурков, почему и смело посылает генералов.
Сергей Климовский / Обозреватель
