Вчера Украина с Россией обменялись краткими сообщениями о том, что договариваться по транзиту газа нужно все же как можно быстрее. В частности, пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, комментируя ход переговоров, заявил: «Мы в цейтноте, времени мало. «Нафтогаз» должен оформить новую структуру, выполнить все необходимые процедуры, при этом нужно еще зарезервировать необходимое количество объемов… Работа ведется. Говорить о каких-то деталях переговоров сейчас невозможно», – прозрачно намекнув всем заинтересованным, что в затягивании переговоров виновата будто бы Украина.
Со схожим заявлением – впрочем, с несколько смещенными акцентами, выступил и исполнительный директор «Нафтогаза» Юрий Витренко. «13 декабря – крайний срок для заключения долгосрочного контракта. Очень важно начать реальные переговоры, потому что для переговоров будет доступен не весь декабрь, только две недели», – заявил он. Добавив, что у сторон будет всего несколько дней после «нормандского саммита» 9 декабря, чтобы прийти к соглашению.
В чем причина такой спешки обеих сторон? Вероятно, ею является решение апелляционного суда Швеции, который отказал «Газпрому» в попытке оспорить решение Стокгольмского арбитража относительно контракта с «Нафтогазом Украины» по поставкам газа от 2009 года.
Это решение не является «полной победой», как успел его охарактеризовать Витренко. Но оно является окончательным по делу об отклоненных требованиях «Газпрома» придерживаться кабальных условий украинско-российского газового контракта того периода, который предусматривал для закупок российского газа принцип «бери или плати» (take-or-pay). И позитивное для Украины решение по этому делу заметно увеличивает и без того существенные шансы на то, что решение о долге российской газовой корпорации в размере $2,9 млрд в высшей апелляционной инстанции также будет принято в пользу Украины. Это решение ожидается в начале 2020 года, и после него затягивать выплату долга «Газпром» не сможет никак.
А в общем, история с решением шведского Апелляционного суда имеет два прямых последствия. Первое из них заключается в том, что российская переговорная позиция откровенно ослабляется. Иски «Газпрома» против «Нафтогаза» отвергнуты, а иски «Нафтогаза», хотя и находятся на стадии обжалования, скорее всего, останутся без изменений. То есть речь идет уже не про «обоюдный отказ» – а о банальной капитуляции, на которую украинская сторона вряд ли пойдет. Второй важный момент заключается в том, что в Кремле лишний раз убедились – реально независимое судопроизводство действует как-то немного иначе, чем контролируемые российские суды. И если довести ситуацию с транзитом российского газа через Украину до реальной остановки, то потом придется иметь дело с покупателями, которые недополучат, или не получат вообще законтрактованные ими объемы голубого топлива.
Можно будет, конечно, попробовать доказать в суде, что газовая война с Украиной была полнейшим форс-мажором. Но далеко не факт, что подобное доказательство убедит судей Стокгольмского арбитража – или того же Апелляционного суда Швеции. Особенно если станет известно, что причиной срыва транзита стала не революция, война или землетрясение, а шантаж России, которая требует от Украины отказаться от судебных решений в пользу «Нафтогаза».
Поэтому судебное решение добавляет «Газпрому» весьма серьезный стимул таки договориться с Украиной. Хотя громкая декларация Владимира Путина о невозможности каких-либо переговоров о транзите до отказа Украины от судебных побед желание договориться, которое, наверное, уже появилось у российских коммерсантов, очень надежно сдерживает.
Тарас Паньо / Depo.ua
