В последнее время президент Франции поразительно много времени тратит на интервью. До следующих выборов еще целых два года, а хозяин Елисейского дворца уже успел попасть в несколько скандалов, связанных со своими крайне неоднозначными заявлениями, сделанными во время разговоров с журналистами. И не успели в Елисейском дворце «замять» историю с заявлениями своего шефа про «украинские и болгарские банды», о которых Макрон рассказывал в интервью правому Valeurs actuelles, стараясь при этом быть «правее, чем Ле Пен», как случилась следующая неприятность.
На этот раз в интервью британскому The Economist Макрон заявил, что «Америка отвернулась от нас», и у НАТО теперь нет стопроцентной гарантии защиты со стороны Вашингтона, что у НАТО наступила «смерть мозга», а Европа сделает «огромную ошибку», если будет избегать возобновления диалога с Россией. Что именно Европа должна сказать Путину во время предстоящего «диалога», Макрон не уточнил. Единственный совет, который читатели могли вынести из довольно хаотичных заявлений французского президента, заключался в том, что Европе следует начинать «мыслить и действовать» не только как экономическому союзу, но и как стратегической силе.
С одной стороны, ничего радикально нового Макрон будто бы и не сказал. Поскольку кризис в отношениях ЕС и США – который влияет и на единство внутри НАТО – является очевидным для всех. А о традиционно скептическом отношении Франции к НАТО говорит хотя бы тот факт, что Париж уже однажды выходил из военной части блока. Правда, в 2009 году туда вернулся. Да и политика постепенного «выдавливания» США из европейских дел впервые была четко сформулирована еще Франсуа Миттераном – хотя думал о ней, наверное, еще и де Голль. Но настоящая проблема, пожалуй, заключается в том, что французский президент подогревает антиамериканские (а не антитрамповские, например) настроения в своей стране – не предлагая ничего взамен.
Можно сколько угодно говорить о «превращении Европы в геополитического игрока», о необходимости многополярного мира и другие вроде бы правильные вещи. Но пока сама Франция не способна осуществлять проекцию военной силы нигде, кроме пары африканских стран, и пока союзник Франции, Германия, вместо того, чтоб выделить хотя бы 2% ВВП на оборону, обещает «внести это в планы» и «попробовать реализовать до 2031 года», все эти разговоры – это болтовня для журналистов и собственного фан-клуба действующего французского президента. А что касается «диалога с Россией» – то его, в принципе, Макрону и не нужно его возобновлять. Он вроде как продолжается, например, в «нормандском формате». То есть этот диалог в исполнении действующего президента Франции больше похож на монолог – Макрон как минимум трижды рассказывал про скорую встречу президентов «нормандской четверки», в ответ на что Владимир Путин скромно промолчал, как-то не обратив внимания на усилия Парижа, направленные на начало диалога.
Возможно, и исправлять «огромную ошибку», которой, по мнению Макрона, является изоляция России, стоит уже после того, как станет понятно, что Москва готова сделать хоть что-то для того, чтобы из этой изоляции выйти. Например, забрать войска с Донбасса, или вернуть Крым.
При том президенту Франции, пожалуй, также не стоит забывать тот факт, что по мере того, как политическая столица ЕС в силу очевидных обстоятельств, по крайней мере, временно, перемещается из Берлина в Париж, ему стоит вести себя не как сопернику Ле Пен, который действует на одном с ней поле правого популизма и национализма, а как негласному лидеру той самой будущей «геополитической силы». Которая, на самом деле, с подобными «родителями» может и не родиться.
Тарас Паньо / Depo.ua
