Решения, принимаемые в тиши совещательных кабинетов и оформленные в виде протокола заседания совета управляющих Федеральной резервной системы США, в своем глобальном влиянии на мир, могут как увеличить благосостояние в самых отдаленных уголках мира, так и привести к массовым социальным потрясениям в виде новых революций и последующей трансформации основных векторов развития мировой экономики, пишет Алексей Кущ для Деловой столицы.
Тот факт, что глобальную финансовую войну развязывают США – свидетельствует о том, что выиграть и, соответственно, стать богаче, хотят именно они. Обеднеть же должен Китай и группа развивающихся стран. «Отскочить», скорее всего, разрешат Европе, ну, может быть малость общипают перья, если будет себя плохо вести. Украина, хоть и старается всеми силами обратить на себя внимание, подпрыгивая «над забором», который отделяет ее от «золотого миллиарда», рискует оказаться в одной корзине «не сеяных стран», то есть вместе с Китаем.
Что же произошло на американском властном Олимпе такого, что может так сильно повлиять на нашу жизнь уже в следующем году? А вот что – президент США выдвинул кандидатуру Джерома Пауэлла на должность председателя совета управляющих ФРС США. Теперь его кандидатуру должен утвердить Сенат.
Чем же так не угодила Трампу милая Джанет Йеллен, нынешний глава ФРС и жена нобелевского лауреата Джорджа Акерлофа? Долгое время, США исповедовали политику дешевого доллара. Выглядело это примерно так: привлекательность финансовых инструментов США постоянно сокращалась ввиду их низкой доходности (которая напрямую зависит от уровня процентных ставок ФРС), в результате чего, капитал из Америки постоянно «утекал» в развивающиеся страны, где местные рынки могли предложить значительно больше (на фоне сопутствующих рисков). Как следствие – инвестиционная привлекательность таких стран как Индия, Китай и других развивающихся стран постепенно росла, равно как и увеличивался их промышленный потенциал.
Заводы открывались в Шанхае и закрывались, условно говоря, в Детройте. В качестве компенсации, развивающиеся страны, существенную часть своей свободной ликвидности вкладывали в казначейские облигации США. За счет выпуска последних, покрывался бюджетный дефицит самой большой экономики мира, который рос по мере закрытия производств в крупнейших американских промышленных центрах. Тем не менее, участие практически всего мира в процессе выполнения бюджета США, позволяло американцам продолжать вести привычный жизненный уклад: никто не чувствовал каких-либо изменений к худшему. Америка все меньше и меньше участвовала в генерировании конечного материального продукта, все больше и больше уходя в сферу услуг, инноваций и информационных технологий. Как показали расчеты, с 1980 года показатель государственного долга США и кредитной задолженности населения страны, увеличился с $3 трлн до $41 трлн на начало 2017 года. Таким образом, сегодня каждая американская семья должна $330 тыс за себя и за того «парня». Подобный финансовый пир напоминал трапезу римских патрициев, которые для продолжения возлияния опорожняли желудки и продолжали снова.
Затем разразился глобальный финансовый кризис 2007 года, о котором бывший руководитель ФРС Алан Гринспен сказал: предвидел, знал, молчал (боялся погубить мировой экономический рост). Новые руководители ФРС, Бернанке и Йеллен применили систему экстренного пожаротушения, когда крупнейшие банки были фактически залиты дополнительной ликвидностью. Любимая история Бернанке из времен Великой депрессии про бабушку и внука, который спросил, почему у бабули не было обуви в те времена. «Потому, что не было денег?», – был ее ответ. «А почему денег не было», – не унимался внучок. «Потому, что закрыли обувную фабрику, где я работала», – поставила жирную точку бабушка. История бабушки подтолкнула Бернанке к нехитрому выводу: когда начинается кризис, нужно просто дать столько денег, сколько нужно экономике и все стабилизируется само собой. Во время его управления ФРС, в США зафиксировали минимальную процентную ставку, которая едва не опустилась на нулевой уровень.
Наиболее сложная задача выпала на период каденции Джанет Йеллен. Одно дело заливать пожар, другое дело – отстраивать сгоревшее здание. Именно ею было принято достаточно рискованное решение о начале сокращения программы количественного смягчения и изъятию лишней денежной массы. Вначале речь шла о суммах $40-50 млрд, которые планировалось ежемесячно отжимать как губку из финансовой системы (в конечном итоге остановились на $10 млрд в месяц). По мнению монетаристов США – это должно было предотвратить появление новых финансовых пузырей и заблокировать усиление инфляционных процессов. Проблема всей этой модели заключалась в том, что 81,5% выпущенной в оборот ликвидности возвращалось назад в федеральный резерв в виде дополнительных резервов банков (уровень резервов был увеличен после кризиса 2008 года до 10% от суммы привлеченных депозитов). В результате в ФРС накопилось до $2,4 трлн банковских ресурсов, которые представляют собой как бы отложенные требования финансового сектора. С помощью этого ресурса, федеральный резерв в последние годы финансирует до 40% дефицита американского государственного бюджета и стал крупнейшим держателем казначейских обязательств Минфина: размер его портфеля государственных ценных бумаг составляет уже 25% ВВП.
Таким образом, в банковскую систему попало лишь 18,5% выпущенной ликвидности, а в реальный сектор экономики и того меньше. Этим фактом и объясняется такой казалось бы феномен, что при вливании со стороны ФРС триллионов долларов компенсационной ликвидности, инфляция в США находилась на минимальных отметках – деньги просто не доходили до экономики и конечных потребителей.
Тем не менее, не смотря на то, что монетарная трансмиссия США утратила часть своего влияния на стимулирование реального сектора экономики, данная модель обеспечила для США достаточно радужные прогнозы на 2018 год: рост ВВП на 2,1%, уровень безработицы – 4,1% , базовый индекс потребительских цен – 1,8%.
Не смотря на звучащие весь 2017 год призывы «стимулировать» монетарными методами экономику, а на практике нанести развивающимся странам удар по голове дубиной «дорогого доллара», Джанет Йеллен пыталась рассматривать моделирование будущего в неразрывной связи с перспективами развития мировой экономики, резонно указывая, что «дорогой» доллар, возможно поможет США решить краткосрочные узкоэгоистические цели, но в конечном итоге приведет к новому глобальному кризису. Но Трамп пообещал сделать Америку снова великой, а коль назвался горшком — полезай в печь, вызвался реформировать – вынь да положь «реформаторский план».
Направление главного финансового удара США – это Китай, который покусился даже на святое – сборку iPhone (в Китае сейчас собирают большую часть продукции компании Apple). Пытаясь вернуть производства американских транснациональных компаний на родину, Трамп инициировал снижение корпоративного налога на прибыль с 35% до 20%. Но этого оказалось мало.
Не высокие налоги толкают американские ФПГ в Китай и другие развивающиеся страны (хотя фискальный фактор и оказывает определенное влияние), а уровень основных операционных издержек. Чтобы заставить компании вернуться в «родную гавань», необходимо увеличить уровень издержек в развивающихся странах (кардинально снизить их в США уже не удастся). Это может сделать дорогой доллар, который существенно увеличит инвестиционную привлекательность американских финансовых инструментов и обесценит аналогичные показатели развивающихся стран (а ведь инвесторы только вошли во вкус, скупая в 2017 году облигации emerging markets). Отток капитала с развивающихся рынков, неминуемо приведет к девальвации местных валют, таких как гривна и рубль, а также к укреплению доллара по отношению к основным мировым валютам. Крушение национальных валют развивающихся стран – это инфляция, рост дефицита их государственных бюджетов, невозможность привлекать внешнее долговое финансирование, социальная дестабилизация и, в конечном итоге, снижение инвестиционной привлекательности. По задумке технологов Трампа – это должно привести к бегству блудных инвесторов на родину, где их уже ждут сниженные налоги на прибыль и общее радушие. Если дешевый доллар сделал из Китая соперника США, то почему дорогой бакс не сможет отправить поднебесную обратно во времена династии Инь?
В течение 2017 года, базовая процентная ставка ФРС постоянно увеличивалась с 0,75% до 1,25%. На заседании в декабре этого года, планируется очередное повышение до 1,5-1,75%. В 2018 году, ставки, скорее всего, будут увеличиваться более агрессивно, по прогнозам JPMorgan Chase & Co, ставка ФРС может быть увеличена четыре раза и по различным оценкам, доведена до уровня 3,5-3,7%. В таком случае, такие валюты как рубль и гривна могут «просесть» на 15-20% дополнительно к плановому уровню девальвации.
Проводником этой политики и должен стать новый глава ФРС.
Так, кто же вы мистер Джером Пауэлл?
В первую очередь – это инвестиционный банкир и в этом можно увидеть нарушение еще одной «красной черты», ведь до этого, ФРС руководили сплошь «бедные» ученые-монетарщики. С финансовым состоянием в $112 млн Пауэлл в десятки раз богаче Грнспена и Бернанке, у которых было «за душой» всего $4,5 и $2,7 млн соответственно. Даже Джанет Йеллен с «кубышкой» в $14,6 млн больше походит на просто успешного юриста большой компании.
Назначение Пауэлла лишь очередное в списке инвестиционных банкиров, пришедших в новую администрацию. Вспомним Гэри Кона, главу Национального экономического совета, который определяет стратегию развития экономики, Стивена Мнучина, министр финансов и советника по вопросам экономической безопасности Дину Паэлл. Все они так или иначе связаны в прошлом с крупнейшим банком Goldman Sachs, карьеру в котором сделал и зять Трампа Джаред Кушнер.
Джером Пауэлл руководил инвестиционным фондом Carlyle Group, который негласно называли «кошельком» республиканцев и где трудились Буш-старший и младший, госсекретарь Джеймс Бейкер. В 2011 году Пауэлл становится членом совета управляющих ФРС США. В случае его окончательного утверждения на должности главы федерального резерва, он станет первым руководителем, который не имеет докторской степени по экономике и по образованию – юрист. Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц уже назвал грядущее назначение – нападением на базовые институты и ценности США и первым шагом к политизации монетарной системы страны. Если говорить простыми словами, то в случае назначения Пауэлла монетарная мощь ФРС будет поставлена на службу интересов финансового окружения Трампа и направлена на достижение ключевой задачи – переизбрание его на новый срок или на победу его преемника – республиканца.
Применительно к Украине это будет означать появление нескольких болезненных сюрпризов уже в следующем году. В первую очередь, увеличение процентной ставки ФРС до 3,5% грозит ускорением девальвации гривны на 15-20% дополнительно. Кроме того, модель «дорогого доллара» может существенно скорректировать цены на сырье в сторону снижения, а это чревато потерей нашей экспортной выручки. Также, существенно сократятся возможности Украины по привлечению долгового финансирования на внешних рынках, а на ресурсы международных финансовых организаций рассчитывать особо не приходится (у них появятся новые клиенты). Не стоит забывать, что в 2019-2020 годах ожидается пик выплат по внешним долгам Украины и необходимость в их рефинансировании будет остра как никогда.
Кроме того, не стоит сбрасывать со счетов систему противодействий и балансиров в политической системе США. К нашему счастью, в Белом Доме есть кнопка защиты «от дурака» и будем надеяться, что она сработает и в этот раз. Единственное на что не стоит рассчитывать, так это на стимулирующую роль США в мировой экономике. Эпоха монетарного гуманизма уже закончилась вместе с монетарщиками-динозаврами, которые обречены на вымирание в современном ландшафте Америки. «Старикам здесь не место», им на смену приходят рациональные юристы и инвестиционные банкиры, которые будут «рулить» не взирая на пешеходов в виде развивающихся стран.
