Почти с самого начала правления нынешнего кремлевского режима внешнеполитическая игра России сводилась к одному – в угоду собственным, ничем не подкрепленным амбициям восстановить статус «сверхдержавы» по образцу бывшего СССР и начать передел сфер влияния в мире по образцу «холодной войны», пишет Тарас Жовтенко для Радио Свобода.
Ключевую роль при этом российские правящие элиты отводили контролю над так называемым постсоветским пространством, которое уже к концу 90-х годов прошлого века начало стремительно выскальзывать из «братских объятий» бывшей метрополии.
Однако геополитическая арена XXI века оказалась далеко не той уютной «игровой площадкой» для супердержав, какой она была во времена биполярного мира…
«Постбиполярное» похмелье
Почти 70-летнее биполярное противостояние между двумя военно-политическими блоками с центрами в Вашингтоне и Москве не только сформулировало основные подходы к пониманию мировых процессов в обеих столицах. Оно воспитало целое поколение политических элит, привыкших к жизни и работе в условиях постоянного тотального противостояния со смертельным и мощным, хотя и дальним, заокеанским врагом.
Поэтому распад «империи зла» был для США неожиданностью, а в самой России вызвал гнетущее чувство измены и поражения в верхушках силовых структур бывшего СССР.
Поэтому ключевой целью молодого поколения российских «силовиков» советского образца, воспитанных уже не столько на постоянной (хотя и стагнирующей) идеологической системе, сколько на примерах «свободного капитализма» первой половины 90-х, стало обогащение и возвышение самих себя на пьедестал реставраторов былого могущества Родины.
Международные проекты на постсоветском пространстве, инициированные Россией, терпели крах, прежде всего потому, что не выдерживали здоровой конкуренции с западными аналогами.
В то время как в российские СНГ или ОДКБ новых членов российское руководство загоняло угрозами или шантажом (антизападными страшилками или «дешевым» российским газом), очереди в успешные Евросоюз и НАТО нужно было ждать. Очевидной была и разница в эффективности московских и западных международных образований…
Цель – новая «холодная война»
Все это усиливало раздражение собственным бессилием и добавляло аргументов в пользу новой «генеральной линии» Кремля – удержать и приумножить влияние любой ценой. Окончательно она кристаллизовалась не в 2013-м, а в далеком 2001 году. Совершенные «Аль-Каидой» теракты в США определили военные и политические стратегии многих стран мира на следующее десятилетие, прошедшее под знаком «глобальной войны с терроризмом».
Для России это был шанс хоть немного подняться из геополитического забвения и стать партнером Запада в важном деле борьбы за «мир во всем мире». Для этого Кремль сделал три беспрецедентных (учитывая собственные амбиции) шага.
Во-первых, Путин позволил американцам использовать военную инфраструктуру среднеазиатских государств – бывших советских республик – для налаживания логистики в рамках Афганской военной кампании США 2001-2002 годов.
Во-вторых, Москва закрыла базу радиотехнической разведки в Лурдесе (Куба), использовавшуюся российской разведкой для мониторинга коммуникаций США и Канады.
В-третьих, было принято решение о сворачивании базы в Камрани (Вьетнам), которая позволяла контролировать все военные и гражданские коммуникации в Юго-Восточной Азии.
За это Путин хотел от Запада (и прежде всего – от США) двух вещей. Первое – незыблемости установленного еще во времена Брежнева баланса сил НАТО и США, и второе – военная инфраструктура НАТО не будет приближаться к российским границам.
Однако расширение НАТО на восток и события Революции роз 2003 года в Грузии и Оранжевой революции 2004 года в Украине убедили Кремль в том, что Запад не придерживается этих неформальных условий.
В результате в августе 2008 года Путин решился использовать регулярные войска для поворота Грузии с ее прозападного пути. Вялая реакция мирового сообщества окончательно доказала Кремлю, что грубая сила – приемлемый инструмент российской геополитики. Именно поэтому в Украине, начиная с 2013 года, Россия ведет себя столь вызывающе.
США вновь назначены «врагом №1»
В лучших традициях «холодной войны» США вновь назначены «врагом №1» современной России. В российском информационном пространстве раз за разом появляются шаблонные заявления о том, что «действия США угрожают национальной безопасности Российской Федерации», или о «древнем плане США (…) оттеснить РФ с ее традиционного геополитического и торгово-экономического пространства (…) и занять ее место».
Однако самым существенным в противостоянии России со своим «вечным противником» за право восстановить «баланс сверхдержав» является потенциал Москвы и умение им пользоваться.
Супердержавой может называться только страна, способная проецировать свое политическое, экономическое, информационное, наконец, военное влияние в любую точку мира для обеспечения собственных национальных интересов, учитывая при этом достаточное количество переменных мировой политики, чтобы не потерять авторитет и уважение международного сообщества.
Как видим, современная Россия еще очень далека от хотя бы приблизительно реального статуса «сверхдержавы», разве что самопровозглашенного. Все, что остается на сегодня кремлевским руководителям, – это военный аспект их мнимой «супердержавности». Однако само по себе обладание ядерным оружием (как и мощной армией, авиацией или флотом) еще не делает из обычной страны супердержаву.
Проигрывая США на стратегическом уровне, Россия хватается за любую возможность выровнять шансы – от отторжения украинского Крыма и превращения его в базу тактических ядерных вооружений, направленных против европейских союзников Вашингтона, до сомнительной сирийской авантюры.
При этом для достижения цели Кремль не считается даже с собственными потерями. В частности, об этом свидетельствует недавняя гибель руководителя группы военных советников России Валерия Асапова, который, помимо Сирии, был также «замечен» и на Донбассе. Генерал стал далеко не первой жертвой среди известных участников украинской кампании.
После агрессии России в отношении Грузии в 2008 году, «присоединения» Крымского полуострова в 2014-м, попыток сначала развязать полномасштабную войну на востоке Украины, а потом просто заморозить конфликт, Кремль с помощью вооруженных сил и спецслужб продолжает масштабную операцию, уже не против конкретного государства, а против всего мирового порядка.
Амбициозные планы России по изменению своего места и роли в системе международных координат могут изменять форму, но не суть. Учитывая то, что современное состояние экономики России не позволяет существенным образом влиять на геополитические процессы, Москва будет делать акценты на военно-пропагандистском инструментарии.
При этом она не оставит попыток обелить собственный имидж страны-агрессора, которая активно использует гибридные методы и собственные вооруженные силы для запугивания демократического мира, одеваясь при этом в одежды «миротворца» и «борца» с международным терроризмом.
