«С Бандерой вы в Европу не войдете» – пригрозил руководитель МИДа Польши Ващиковский. Ну, так сразу и – «не войдете»… И что значит «с Бандерой»? В каком смысле? Нам что – забыть, что был такой украинский политический деятель? – пишет Евгений Якунов для Укринформа. – Снести памятники, переименовать улицы? Запретить упоминать его имя в СМИ, штрафовать за портреты на футболках? Вычеркнуть из учебников и вымарать из памяти?
Как они там, вместе с Путиным и Лавровым, это видят? Указ президента? Закон? Поправки в Конституцию? Или, как Янукович, работать через суды? Ну, отменил он таким образом указы о присвоении Бандере и Шухевичу звания Героев? И сильно это помогло?
Неужели кто-то верит, что такое возможно?
Ващиковский предлагает нам переписать нашу историю? Или написать ее на польском языке? И возможна ли «общая история»? И что такое «история» вообще?
Шпенглер писал, что история – не наука. Это, начиная с Геродота и заканчивая сегодняшним днем – сборник сказок народов мира. С выдуманными героями, которые носят имена живших когда-то простых смертных: Ричард Львиное Сердце, Гарибальди, Панчо Вилья, Уоллес, Тадеуш Костюшко, Пилсудский, Бандера.
Персоналии, чьи биографии составляют предмет историографии, часто выбраны по непостижимому для ума принципу. И тогда случайная смерть принцессы Дианы – становится частью мировой истории, а апокалиптическая гибель ста двадцати тысяч индонезийцев от цунами – забыта за невостребованностью. И тогда все знают имена многочисленных сталинских генералов «Великой отечественной», но никто не помнит ни одного полководца войн с миллионными жертвами, сотрясавших в том же, ХХ столетии, Африканский континент.
История, писал Шпенглер – это политика с лицом, повернутым в прошлое. Политика «царской-татарской цензуры» выжгла историю Украины, потому, что та не подходила по формату к выдумкам кремлевских акынов. У всех народов Европы построены собственные мифы о сотворении мира, и наши «сказки» о том же их раздражают.
Имя «Бандера», как и имя «Шухевич», «Петлюра», «Грушевский», «Богун» – это не имена конкретных персон, живших некогда своей частной и не во всем праведной жизнью на нашей грешной земле. Это – мемы исторической памяти. Или «мимы» – как их называл эволюционный биолог Ричард Докинз. Это неделимые единицы, кванты культурного наследия, сходные с генами в живой природе.
Выяснять, почему украинцы называют улицы и проспекты именем Бандеры – это то же самое, что спрашивать: почему птицы умеют летать, а люди – думать. На все эти вопросы Докинз отвечает так: потому что ген, создавший это качество, помогает виду выжить в условиях естественного отбора. Если бы не помогал, не было бы летающих птиц и мыслящих людей.
Когда-то, пару лет назад, в Беларуси меня удивил феномен: одну из ярчайших династий беларуской истории – литовских князей Радзивиллов – официальная беларуская история не считает предками беларусов. Их этническая история «по Лукашенке» начинается едва ли не с беловежских партизан, а до этого ее просто не существовало. И понятно, почему: один из последних Радзивиллов в свое время возглавил польское восстание против Российской империи, хоть московский монарх и обещал ему за предательство большие преференции. И как враг императорского дома видный аристократ был лишен титулов, собственности и… места в истории.
Если бы беларусы считали Радзивилла частью своего прошлого, я бы за их будущее не переживал. А с мемами Совка перспективы этого великого народа призрачны.
Обернись случай другим боком, в Киеве на Софиевской площади вполне мог стоять конный памятник не Богдану Хмельницкому, а совсем другому военачальнику – например, Иеремие Вишневецкому. Он ведь тоже был из русько-литовских князей. Долгое время этого украиноязычного католика мы считали едва ли не палачом украинского народа, извергом. Но как пишет историк Наталия Яковенко, он был умным и образованным человеком, и уважал Богдана Хмельницкого, а тот – его. Просто цели тогда у них были разными. Да, князь истребил много православных украинцев, но ведь и Хмельницкий тоже – только украинцев-католиков…
Может быть, придет время, и Ярема Вишневецкий, этнический украинец, идеолог украинской колонизации левого берега Днепра, нам понадобится, как мем нашего возвращения в Европу? Как антидот от яда «русского мира» и московского православия? Если это будет необходимо украинской нации для того, чтобы выжить.
Сколько таких имен, еще недавно проклятых, зазвучали по-новому за последнюю четверть столетия? Российская империя настойчиво загоняла историческую память украинцев в глубокое подсознание, но единожды рожденные, мемы уже не умирали. Тлели, как рецессивные признаки, в сознании народа, не проявляя себя до поры до времени и всплыв лишь через несколько поколений в качестве доминантных, давая новую жизнь нации…
Наталия Яковенко лет семь назад взяла на себя непосильную задачу: написать такой учебник истории, где не будет гетманов, маршалов, генералов, атаманов, провидныкив и прочих вояк. А исключительно – мыслители, философы, поэты и художники. И это могло бы примирить разные регионы Украины и Украину со своими соседями.
Конечно, это было бы идеальным. Если бы другие поступили так же. Если бы Россия отказалась не только от Сталина, но и от Суворова с Кутузовым, Жукова с Ватутиным. А Польша – от генералов Армии Краевой. А Германия – от Фридриха Барбароссы, Карла Четвертого и Бисмарка – просто взяли бы и вычеркнули их из памяти.
Но они не вычеркнут, потому что это мемы выживания. Героическое прошлое, доблестные рыцари и полководцы – это «спящие гены», которые просыпаются, если над страной нависает непогода и нужны силы, чтобы бороться.
Шухевич и Бандера – это спящие гены нашей ментальности. Которые и спали бы себе, если бы на нас не напала Россия. Но она напала, и мемы «Ватутин», «Рокоссовский», «Зоя Космодемьянская» и «Александр Матросов» нас не спасли. Они нас едва не погубили, оказавшись тем, что Докинз описал как «летальные гены» – гены, включающие таймер смерти.
Их носители не смогли оказать сопротивления внешней заразе, наоборот, они благоприятствовали ее распространению. А значит – обречены на вымирание… А носители мемов «Бандера» и «Шухевич» оказались устойчивыми. И никакие другие мемы столь серьезной устойчивости к войне нам не дали.
Наши зарубежные друзья (и недруги) должны знать: число носителей этих мемов будет расти по экспоненте, до тех пор, пока длится агрессия. И этот процесс неизбежен и необратим, как необратима эволюция. И со временем заменить их могут только другие мемы исторической памяти: «киборги», генерал Кульчицкий, патриот Василий Слипак.
Эти смысловые цепочки уже формируются в нашем сознании и будут переданы потомкам. И, может быть, для новых поколений именно они станут теми самыми «генами выживания», обновленными, привязанными к новым реалиям, к европейской цивилизации, и выстроятся в длинную нить жизни рядом с именами героев Крут, холодноярцев, вояков УПА…
Что могут поделать отдельные политики отдельных стран с мощной и неодолимой цивилизационной силой формирования и возрождения нации? Как они могут это все остановить? Как могут соперничать политические ультиматумы с народом, чье историческое сознание уходит корнями на глубину тысячи лет?
Ген выживания можно вырвать из тела только вместе с жизнью. И пусть попробуют.
Ни один вменяемый лидер нации не пойдет на то, чтобы остановить этот процесс. А потому мы придем в Европу, и придем с именами Бандеры и Шухевича. Спокойно и без экзальтации. Конечно, и без того, чтобы превращать их в иконы, молиться на их портреты, ходить в подростковом восторге с факелами 1 января по Крещатику. И без того, чтобы пытаться перестраивать мир и страну по их программным лекалам. Вызовы и соблазны времени уже изменились, методами Бандеры и Шухевича нынешних проблем не решить.
И потому – да, справделиво будет в учебниках и энциклопедиях, музеях и мемориалах честно указать на их ошибки, поступки и взгляды, которые тогда были в тренде, а ныне – неприемлемы.
Но это не значит забыть их жажду жертвенности ради будущего своего народа, своей нации. А мотивы такой жертвенности, как писал один известный философ, за две тысячи лет не поменялись.
