Была такая песенка Добрынина, там молодой человек любил, но требовал взаимности:
Я каждый жест, каждый взгляд твой в душе берегу
Твой голос в сердце моем звучит звеня
Нет, никогда я тебя разлюбить не смогу
И ты люби, ты всегда люби меня.
Ну, когда молодой требует любви, ему простительно. Но если целая страна!
Россия хочет от партнеров любви, любви всепоглощающей. Путин невероятно сексуально произносит это слово «партнеры». Покажет, к примеру, ракету новую и просит «партнёров» по будущей смерти полюбить Россию за такую ракету. Или говорит, что если не будет России, то зачем нужен такой мир. И все каждый раз просит «партнеров» наконец услышат его слова, слова о любви. Вообще, с точки зрения принуждения к любви, президент мне напоминает одновременно Кевина Спейси, помноженного на Вайнштейна, плюс немного Слуцкого.
Ну, девушки, как известно, любят красавчиков, причем подкачанных да еще модно одетых. Если из молодого человека торчат копыта, когти, а вместо дорогого одеколона пованивает отравляющим газом «Новичок», то с взаимной любовью начинаются проблемы. Но в этих случаях, Россия задвигает «партнера» в угол и начинает ему объяснять, что красивше её нет. И в Крыму её не было, и на Донбассе нет, а про Сирию, где травили газом детей, там России тоже не было.
Ну, а если говорить об отравлении Скрипаля и его дочери, то тут принуждение к любви идёт наиболее активно. Тут Россия напоминает пацана из подворотни, который бил всех предыдущих девушек, а теперь требует от новой, к которой пристаёт, доказать, что тех девушек бил именно он, а не они его.
Поскольку англичанам пока не удалось обнаружить молекулу «Новичка», на которой бы стояло распоряжение Путина отравить Скрипаля, причем распоряжение с его подписью и фото, то вначале Песков говорит, что Англии придётся извиняться, потом Путин замечает, что этот газ может быть у двадцати стран; далее представитель России в ООН г-н Небензя замечает, что отравление – это заговор западных спецслужб.
А вот цитату Лаврова по этому поводу следует зачитать полностью: «Если прекращение нынешней ситуации наши западные партнеры связывают с тем, что Россия сознается во всех смертных грехах и скажет: «я была во всем и везде неправа, и поэтому, мол, простите меня, грешную, я теперь буду по вашим правилам играть «, — если у них по-прежнему бытуют такие расчеты, то там окончательно перевелись специалисты по России. И бог не в силе, а в правде» (…). Этим принципом руководствуется русский народ, это то, чем руководствуются все народы России».
Думается, что «народы России», всё же, руководствуются иным. Они хотели бы мирную неагрессивную страну, которая идёт рука об руку с остальным миром к прогрессу, технологическим свершениям и гуманитарным победам.
А извиняться России не придётся, её извинения никому не нужны. У России есть её репутация – печальная пока что, и судить о стране будут именно по ней.
А что касается правды, то Запад тоже считает, что бог именно в ней, а не в силе. Поэтому взаимности от «партнёров» пока нет. Боятся умереть в любовных объятьях, отпивши чаю.
Матвей Ганапольский / Эхо Москвы
