Вначале Кремль думал, что если аннексировать/оккупировать те украинские территории, где российской власти в силу своего присутствия это было сделать легче всего (Крым и часть Донецкой и Луганской областей), то остальные области (Харьковская, Одесская, Запорожская, Днепропетровская, Николаевская, Херсонская) – автоматически падут перед Россией. Оказалось наоборот – Украина отмобилизовалась.
Затем Кремль всячески пытался навязать Украине политические изменения, сохраняя свое присутствие на оккупированной части Донбасса, – в надежде спровоцировать политический кризис в целом в Украине. Но в итоге – у Украины и Запада к концу 2016 года выстроилась и сохраняется единая позиция, суть которой: «вначале безопасность, потом – политические изменения». И еще: в России, как мы знаем, как мантру любят повторять, что Киев должен вести переговоры с самопровозглашенцами. Но здесь все время возникает закономерный вопрос: а с кем РФ, согласно ее же терминологии, контактирует на украинско-российской границе на Донбассе? Ведь псевдовыборы в ОРДЛО в декабре 2014-го Кремль официально так и не признал. Получается, что российская власть контактирует на участке украинско-российской границы (от 400 до 600 км) с людьми, которых сама же не признает, и в ее юридической терминологии эти люди – никто.
Дальше Кремль ждал выборов в США, чтобы заключить «пакт» с Дональдом Трампом. Вместо пакта – получил закон о новых санкциях, где Россия указана в качестве угрозы вместе с Ираном и Северной Кореей.
Параллельно Кремль ждал выборов в Нидерландах, Франции и Германии, чтобы привести к власти «друзей Путина», рассчитывая, тем самым, остановить процесс окончательной ратификации Соглашения об ассоциации Украины с ЕС, снять санкции, а также ожидая роста евроскептических настроений внутри ЕС. Вместо этого – «друзья Путина» в меньшинстве, санкции продлены, а «гибридное поведение» российской власти воспринимается теперь не только с точки зрения узроз на постсветском пространстве, но и угроз для самой Европы.
Ну и наконец – теперь Кремль, российские элиты в целом, с замиранием сердца ожидают, будет или не будет иметь продолжение на уровне реальных санкций «список Путина». Чтобы ни говорили российские политики/чиновники/ представители крупного капитала, санкции – болезненный и действенный инструмент принуждения к миру России как страны-дестабилизатора существующего миропорядка. Думаю, многие из окружения Владимира Путина рассчитывали на то, что за год-два санкции удастся снять, передоговориться с Европой и навязать новый «пакт» с США. В общем, практически закрыть глаза, посчитать до ста и санкции исчезнут. Но, оказалось, что все не так – санкции не только не снимаются, но и усиливаются. Опубликованный список, несмотря на самые разные оценки, которые звучат, – это в любом случае демонстрация уязвимости и зависимости российских элит, дети, деньги и недвижимость у многих из которых находятся на Западе. А тут ещё решение американского суда по сбитому MH 17, с иском в который обратилась часть семей жертв. Согласного этого решения, Игорь Стрелков/Гиркин должен выплатить порядка 400 млн. долл. компенсации.
Да, Украина по-прежнему еще довольно уязвима и не в полной мере защищена от самых разных «гибридных атак», от попыток Кремля влиять на ситуацию через вмешательство как извне, так и изнутри. И, тем не менее, за эти годы в Украине многое осознано, а цели – восстановить территориальную целостность и построить сильное самодостаточное государство – верные. А вот к чему в стратегическом, долгосрочном смысле стремиться Россия – это вопрос для самой России. Ведь тактическое преимущество в 2014 году, когда Кремль воспользовался слабостью Украины, России не удастся перевести, и это уже понятно, в какое-либо стратегическое преимущество. Отсюда зачастую – российская политическая и дипломатическая «калинка-малинка».
Олеся Яхно-Белковская / Украинская правда
