Таких интервью, как это, Владимир Путин не давал давно. Куда подевались напор, уверенное манипулирование фактами и традиционное «А вы докажите!» и, конечно, «Посмотрите, что творит Америка!».
Новый Путин осторожничает
Такого деликатного, вдумчивого и осторожного Путина мы видели нечасто за все последние 20 лет. Поводом для довольно пространных рассуждений стала ситуация вокруг Нагорного Карабаха, где Россия начала разворачивать свой военный контингент, который называется «миротворческим», а Турция – своих военных, которые именуются «наблюдательной миссией».
Официальная Москва без конца повторяет, что турки не будут осуществлять миротворческие функции. Говорит об этом и Путин. Но, как ни крути, военнослужащие одной из стран НАТО теперь официально выполняют военно-политические функции на территории бывшего СССР, да еще в стратегически чувствительном для России регионе. Это то, от чего всегда предостерегал и чего так боялся путинский режим с его неоимперской концепцией «зоны привилегированных интересов» на постсоветском пространстве.
Путинское интервью – попытка сделать хорошую мину при плохой игре. Тут и заверения в том, что в отношениях с Арменией ничего не изменилось, и утверждения, что он и Реджеп Тайип Эрдоган стали теми, кто преодолел исторический антагонизм между Россией и Турцией – подобно тому, как когда-то примирили немцев и французов Аденауэр и де Голль, и – что звучит довольно интересно – плохо скрытое сожаление о том, что Армения в свое время не сделала с Нагорным Карабахом то, что Россия сделала с Абхазией, Южной Осетией и Крымом.
Большие планы Эрдогана
Главная цель многолетних игр Кремля с Эрдоганом – ослабить южный фланг НАТО и внести раскол в альянс. Турецкий президент это знает и использует. Его «прорыв» на Кавказ и фактическое участие в войне с главным региональным союзником России – плата за имитацию партнерства с Москвой. Это будет иметь далеко идущие – и неприятные для Путина – последствия.
Турция продолжит наращивать свое влияния на Кавказе и не только там. Задача Анкары – стать доминирующей силой в регионе Черного моря. В этом ее поддержит новая американская администрация, которая ставит перед собой задачу восстановить единство НАТО и, скорее всего, станет придерживаться той политики, которую проводил Барак Обама – любой ценой удерживать турок в альянсе.
Судя по разговорам с моими контактами в Тбилиси, поражение Армении (которое воспринимается и как проигрыш Путина) произвело там сильнейшее впечатление. Отношения Грузии и Турции всегда были хорошими. Теперь они станут еще лучше – сильных и успешных на Кавказе уважают.
Рискну предположить: после ухода из политики Ангелы Меркель, которая всегда выступала за то, чтобы «не злить» Москву, НАТО вполне способна предложить Грузии Membership Action Plan – план подготовки к членству в альянсе. Тем более, что после аннексии Крыма Россией черноморское направление в Брюсселе стали считать ключевым. Тут многое зависит от того, готова ли будет администрация Байдена пойти на такой шаг?
После Трампа Франция и Германия будут всячески стремиться улучшить отношения с Вашингтоном и шанс убедить их дать грузинам давно обещанное на саммите НАТО в Бухаресте в 2008 году в этот раз будет как никогда велик.
Время Москвы кончилось
Кстати, Тбилиси еще несколько лет назад уведомил НАТО: в договоре о вступлении Грузия готова специально оговорить, что зона ответственности альянса не будет распространяться на территорию Абхазии и Южной Осетии. Как поступит в этом случае Кремль? В 2008 году, хотя бы теоретически, можно было бросить танки на Тбилиси. Сегодня – едва ли. Не только из-за неизбежных санкций. Просто теперь придется иметь дело с новым и сильным геополитическим игроком в лице Турции.
Понимает ли Путин, что время, когда Москва доминировала на постсоветском пространстве, безвозвратно ушло? Парадоксальный ответ: возможно, понимает. «Азербайджан – это независимое суверенное государство. Азербайджан вправе выбирать себе союзников так, как он считает нужным. Кто же ему в этом может отказать?», – говорит он в интервью.
Это почти дословное цитирование основополагающих документов НАТО. Как глава «страны сигналов», Путин не может не понимать, что эти слова – именно сигнал, причем не только Азербайджану. Если Грузия приблизится к вступлению в альянс, то благодарить за это ей будет нужно Реджепа Эрдогана.
Константин Эггерт / DW
