п'ятниця, 29 березня 2024 | ПРО ПРОЄКТ | КОНТАКТИ

Проплаченный Майдан: Как Богдан потерял «новое лицо» Андрей Богдан отчасти прав – митинг проплачен. Мы сами его проплатили деньгами, натурпродуктом, риском, здоровьем, тыловым трудом. Кто-то оплатил жизнью

Глава Офиса президента Украины Андрей Богдан продолжает работать, даже находясь на отдыхе. На сей раз – в Турции. Что ж, это правильно, – учитывая количество отдыхов, которые может себе позволить иной госслужащий. К тому же обстановка в стране неспокойная – на Майдане в Киеве снова подозрительно людно. Но зоркому главе ОП видно из самой Турции – не задаром они там собрались, ох не задаром.

Конечно, все эти люди получили какую-нибудь сотку чего-нибудь за то, что пришли на Майдан. Киевская университетская профессура, бизнесмены, коллеги-журналисты (эти еще и гонорарчик отхватят!), IT-шники, юристы и банковские работники, актеры и художники – бросили свои дела, и пошли за малую денежку «майданить».

Во всяком случае так, надо думать, считает глава Офиса президента. Все эти люди, с его точки зрения, беспринципные нищеброды, готовые хоть сейчас Родину продать – только бы покупатель нашелся.

Ну почему они все такие одинаковые и смешные, по смешному одинаковые со своим скудным запасом аргументов, мемов и слов? Происки Госдепа, митинг проплаченный, детей используют, инвалид не настоящий, апельсины все до одного наколотые, и рука за ними так и тянется, Господь, жги!

Может у них там, на Банковой, и правда место плохое? И ведь сами говорили – надо тикать с Банковой. Там «атмосфера тяжелая», «энергетика ужасная», вот-это-вот-все. Всей молодой кожей новых лиц ощущали – а поди ж ты, не убереглись, сердешные. Накрыло их. Вирус там, что ли? Или, правда, порча?

Или дело в том, что «новые лица» – вовсе не новые. Старые они. Ветхие даже. Нафталиновые. У них не то что усы отклеиваются – с них штукатурка кусками отваливается. «Проплаченный митинг» спрыгивает с их уст, едва они открывают рот, как жабы с губ злых сказочных сестер. Народ мудр (хоть и сер), и сказки у народа – не в бровь, а в глаз. По словам их узнаете их – даже вернее, чем по делам, потому что дела всегда можно списать на нерадивых исполнителей или, в крайнем случае, на папередников. Но слово – орудие меткое и, главное, обоюдоострое. Выбор слов – безошибочный маркер.

В данном случае, маркер принадлежности к тому типу политических элит, которые внешне, может, и молоды, и даже по паспорту у них, может, до пенсии еще — как медным котелкам, но внутри — совок, труха и тлен. Советская система может мимикрировать, может, не хуже Бабы Яги или Аллы Пугачевой «натянуть лицо» так, что больше двадцати пяти не дашь. Но, как говорила великая актриса Марина Неелова, «морду подтянуть можно — а маразм куда денешь?» Вот этот маразм и выдает «новые лица», в которых, на самом деле, живет старый и невмирущий, как Кащей Бессмертный, совок.

«Это за деньги» — сама по себе симпатичная конструкция. Высказывание одновременно обывательское и жлобское. Как правило, оно срывается рефлекторно, причем — у людей, которые или ничего «без денег» сами не делают, или и вовсе ничего не станут делать даже за деньги. «Проплаченный митинг» — это выражение бессилия, лености и жлобства, и бьет это высказывание не по митингу — его участникам и организаторам — а по репутации говорящего. В данном случае, уже не просто «бьет» — добивает лежачего.

Попытка изъясняться мемами, не имея представления о том, как эти мемы работают. О чем мог думать человек, говорящий эту фразу, которую до него мусолили на каждом Майдане — и оранжевом, и во время Революции достоинства, — и неизменно проигрывали? Фразу, которую бессильно мусолят в Москве при каждом новом митинге, и, которую, кажется, в Китае уже стесняются применять — там скорее предпочтут «руку Госдепа», что тоже, конечно, тот еще мем.

Мне немного жаль Юлию Мендель — на ее месте я бы не стала ждать, когда меня уволят за рукоприкладство, я бы сама уволилась сразу после слов о «проплаченном митинге». Юлию стоит пожалеть, работа у нее нервная — за такими кадрами медиапространство подметать. Это ж авгиевы конюшни…

Если это ее утешит — не она первая. Ни одна украинская власть не отличалась блестящим умением а) выстраивать интригу и б) общаться с народом. Ни одну интригу украинской власти не хотелось досмотреть до конца, пускай даже содрогаясь от отвращения, но все равно интересно же, как они выкрутятся в следующей серии. Все у нас предельно просто, плоско, не больше, чем на два хода, не дальше, чем на одну президентскую каденцию. «Люди устали от войны»? Ну, так мы принесем им мир! Быстро и просто — пускай и на условиях Кремля.

Новая власть — как и все прежние — не умеет выстраивать отношения с обществом. Не потому «не умеет», что руки не оттуда выросли или даже голова не из того места торчит, а потому, что она не понимает, что такое «общество». Для нее нет такой категории — есть масса (иногда с приставкой «быдло»), есть налогоплательщики, есть отдельные группы, доставляющие неудобства (не путать с гражданским обществом), но «общества» как действующего лица на политической арене — нет.

Для Зе-команды «общество» — это главным образом рейтинг. Пока он высок, пока «большинство одобряет», — дело в шляпе. Им кажется, что они знают, чего хочет общество. Никто не станет вникать в ход мыслей в обществе и в структуру общественного интереса. То, что публика проголосовала на выборах за телегеничного мальчика — спутав Евровиденье с выборам президента, а потом и за его кордебалет — вполне естественный путь развития украинской политики, долго шедшей по пути подражания шоу-бизнесу. Профессионалы, в конце концов, победили подражателей. Но высокий рейтинг любимого артиста — не более чем успех его сценического образа.

И саму высоту этого рейтинга не стоит абсолютизировать. Не стоит недооценивать «меньшинство». Свою сравнительно небольшую численность оно с лихвой компенсирует социальной активностью.

Впрочем, большинство на фоне капитуляции в войне может тоже основательно подтаять. Стремясь поскорее разрубить узел, уверенный, что окончание войны — то, что хочет его зритель, Зеленский сделал то, чего, как он думал, от него ждали. И был, надо думать, неприятно удивлен реакцией. Слова Богдана о «проплаченном митинге» — дань растерянности и бессильного раздражения. Публика — не просто дура, она еще и капризная дура. Сегодня она «устала от войны», а завтра, когда ты ей делаешь мир, она швыряется помидорами. Популисты — в том числе артисты — иногда садятся в галошу, когда сильно увлекаются в попытках потрафить публике.

Но дело, конечно, не только во вкусах публики. Зе-команда, спеша «покончить с этой ненужной войной», не учла конфликта с интересами тех, кто вложил средства в эту войну, считает ее своим делом и не готов к «ликвидации на любых условиях».

А тех, кто вложился в войну, в Украине невероятно много — хотя, возможно, и не большинство. В моем, например, окружении, не было семьи, которая не сделала своего вклада — деньгами, носками, тепловизорами, касками, консервами, перевозкой, работой по сбору и сортировке посылок, дежурствами в больницах, информационной поддержкой, молитвами. А еще есть те, кто воевал — и мобилизованные, и добровольцы, и «наемники», как теперь предлагают их называть. Огромная часть населения страны сделала свой вклад в общее дело, которое именовалось «территориальной целостностью Украины» или, проще говоря, — а говорили именно проще — «чтобы не проиграть войну России». Прекратить войну на условиях России — именно то, против чего мы все «сбрасывались». Почему Зе и его команда думают, что могут так запросто распоряжаться нашими вкладами?

Так что да, Богдан отчасти прав: митинг проплачен. Мы сами его проплатили. Думаю, большинство тех, кто был на площади, имел в этом общем деле свой вклад — деньгами, натурпродуктом, риском, здоровьем, тыловым трудом. Кто-то оплатил жизнью — за таких «обманутых вкладчиков» тоже кто-то пришел, если не за каждого конкретно, то за всех вместе. Да-да, Богдан прав — не бывает «шаровых» митингов. Только «шара» и «плата» богданами и теми, кто приходит на Майданы, понимается по-разному.


Екатерина Щеткина / Деловая столица
Поділіться цим