Церемония по случаю освобождения концлагеря Аушвиц-Биркенау, на которую 27 января приехали представители десятков стран, это наиболее масштабная возможность обсудить вопросы исторической памяти в Польше. В этом году она стала противовесом конференции в иерусалимском Яд Вашеме, где главный голос был предоставлен Владимиру Путину.
Почему Дуда выбрал Зеленского?
Варшава ожидала от иерусалимского выступления Путина продолжения исторических претензий к Польше, которые Кремль высказывает с декабря. Польский президент Анджей Дуда даже собрал специальный штаб историков, которые спланировали возможные темы упреков Москвы, написали статьи и выкупили их размещение в мировой прессе.
Однако Путин в Яд Вашеме был мягким к полякам, а вместо этого упрекнул в антисемитизме украинцев и балтийские народы. Впечатлило ли Путина то, что его нападения консолидируют поляков? Или то, что польский президент, а за ним и литовский, отказались ехать в Яд Вашем из-за выступления хозяина Кремля, сделав этим резонанс в международных СМИ? Или, возможно, в тот момент выгоднее было выставить напоказ антисемитизм украинцев, а не поляков? Или это обычный хаос «башен Кремля»?
В любом случае сразу после выступления Путина в Яд Вашеме польская оппозиция укорила Дуду: дескать, требовал международного отпора атак Кремля, а сам не встал на защиту партнеров из Украины и стран Балтии.
Это может быть одним из толкований того, почему Дуда выбрал Зеленского. И почему заговорил о совместном праздновании сотой годовщины Варшавской битвы 1920 г.
Как Дуда забыл об украинцах
За неделю до встречи польского и украинского президентов в «Гезете выборчей» появился текст историка и советника предыдущего президента Бронислава Коморовского Томаша Наленча. Он обвинил Дуду в том, что, планируя масштабные празднования победы Пилсудского над большевиками и отражения большевистского наступления на Запад, нынешний глава польского государства забыл о важнейшем союзнике Варшавы — петлюровской Украине.
«Ставкой в сражении с Советской Россией была не только независимость Польши, но и Украины. Глава государства и главнокомандующий Юзеф Пилсудский видел наибольшую угрозу для независимости в российском империализме, — отметил Наленч. — Это видение было важным столпом польской политики в течение последних десятилетий. Все польские президенты, правые или левые, умело играли роль защитников проукраинского курса польской политики. Это изменилось в 2015 году с приходом к власти ПиС. Новая власть все чаще ассоциировалась с радикальными националистами, которые видели в украинцах врага, а не друга. Варшава больше не стоит стеной за Киев. Она также не играет роли его адвоката в Европейском Союзе. Сегодня польско-украинские отношения — самые холодные за последние 30 лет».
В тот же день, когда было опубликовано письмо Наленча, появилась информация об очередном осквернении украинского памятника на горе Монастырь в Подкарпатском воеводстве Польши.
«Мы наблюдаем действия, направленные на подрыв добрососедских отношений Польши, на этот раз с Украиной, — прокомментировал польский МИД. — Мы с сожалением восприняли очередной провокационный инцидент в Монастыре. Соответствующие органы будут расследовать этот вопрос».
Язык этого твита был исключительным: до сих пор Варшава пыталась обтекаемо комментировать акты вандализма против украинских памятников. Зато о провокациях, третьей стороне и попытках ухудшить добрососедские отношения обычно говорил в таких случаях Киев.
Варшава — в случае последнего инцидента — осознанно приняла «киевский» язык. Это объясняет контекст встречи Дуды с Зеленским перед церемонией в Аушвице.
«Дружба против России»?
Анджей Дуда сейчас фактически в состоянии ведения избирательной кампании. От его перевыборов будет зависеть судьба того, удержит ли ПиС монополию на власть в Польше. Пока еще не назначена дата выборов, но, скорее всего, они состоятся 10 мая, через день после парада в Москве. Это дает шанс Дуде обратиться к народу в субботу, 9 мая, во время дня тишины как действующему президенту Польши. Таким образом, российские атаки на Польшу и битву с российской исторической политикой в целом можно сделать важным элементом избирательной кампании.
Очевидно, что аппарат Дуды в последнюю неделю принял именно такое решение. Потому реакция на инцидент в Монастыре была иной, нежели до сих пор, и потому Зеленский приглашен вместе праздновать сотую годовщину Варшавской битвы. Этим решением Дуда выбивает аргументы у польской оппозиции — а именно она начала говорить об атаках Кремля на Польшу, критикуя власть за слабое сопротивление.
Создание хоть бы на время кампании антикремлевской коалиции также выгодно для «западного» фронта. Варшава вступает в очередной конфликт с Еврокомиссией касательно наступления на судебную систему. Кремлевские атаки и борьба с ними могут стать хорошей подменой повестки.
Здесь не нужно даже применять усилий — половину грязной работы Кремль сделает сам. Во встрече Дуды с Зеленским более важным стало то, как отреагировала Москва, нежели то, что заявили сами президенты.
«Украинский президент встал на сторону Варшавы в историческом споре с Москвой, впервые возложил вину в развязывании Второй мировой войны и на СССР. Визит в Польшу был призван сгладить скандал, вызванный отказом украинского лидера от посещения Международного форума памяти жертв холокоста, прошедшего в Иерусалиме 23 января. Второй задачей стало снятие разногласий между Киевом и Варшавой, обострившихся на почве разной трактовки «совместного трагического прошлого» и деятельности Степана Бандеры. Почвой для консолидации Киева и Варшавы остается «дружба против России»» — написал о встрече «Коммерсант».
Это и в самом деле отличный ход. С одной стороны — очевидный вызов Кремлю, который, собственно, советскую версию истории ХХ в. навязывает — в первую очередь бывшим союзным республикам — как единственно правильную. С другой — это удар по дискурсу, направленному против декоммунизации, проводниками которого, в частности, являются и люди в команде Зеленского. Да и сам посыл «мы защищали Европу и отстояли Польшу от большевицкого нашествия» — это риторика в духе Петра Порошенко, хотя, справедливости ради, стоит отметить, что Чуда над Вислой летом 1920-го без украинцев могло и не случиться.
В общем, в этой парадигме все роли, реакции и заявления уже расписаны, они разыгрывались десятки раз в отношении Москвы к странам Центральной Европы. Владимир Зеленский хорошо умеет играть роли (как и Дуда), однако ему предстоит надеть маску центральноевропейского консерватора — именно им удавалось убедительно сражаться с исторической политикой Кремля. Вопрос в том, насколько Дуда и Зеленский в это все верят (Зеленский, который немало говорит о заграничных украинцах, в очередной раз не нашел времени встретиться с украинской общиной Польши). И не будет ли так, что с искренней убежденностью в этот раз будет говорить только Кремль?
Игорь Исаев / Деловая столица
