Столкнувшись с катастрофическими последствиями выхода из ядерной сделки с Тегераном и единодушным противодействием со стороны ЕС, президент США намекает на возможность дипломатического решения конфликта, пишет Роман Федюк для Depo.ua.
Тот факт, что ближневосточная политика президента США Дональда Трампа отличается непоследовательностью, ни для кого не является секретом. Но последнее заявление хозяина Белого дома, сделанное им уже после демонстративного выхода из ядерной сделки с Ираном, и фактического возобновления санкций против Тегерана, все-таки стало неожиданностью.
В частности, выступая перед своими сторонниками в штате Индиана, Трамп заявил: «Я надеюсь, что удастся заключить с ними (Ираном – ред.) новое соглашение, хорошее и добросовестное, которое будет лучшим для них. Но мы не можем позволить им получить ядерное оружие», – сказал Дональд Трамп. Заодно подчеркнув, что Тегеран должен пустить на свои ядерные объекты и военные базы проверки из США, «просто на всякий случай».
В этой ситуации, конечно, прекрасно все. Начиная с того, что договариваться об изменении формата сотрудничества с Ираном логичнее было бы, пожалуй, до громкого скандала с разрывом соглашения и санкциями, а не после него. И делать это следовало бы, пожалуй, на переговорах с представителями Тегерана – а не перед достойными жителями штата Индиана. Обеспечив себе если не поддержку, то хотя бы невмешательство хотя бы нескольких европейских союзников, а не сплотив весь европейский политикум в едином антиамериканском порыве.
Что же именно заставило Дональда Трампа так неуклюже пытаться сымитировать готовность к дипломатическому решению конфликта с Ираном?
Ответов на этот вопрос, увы, более чем достаточно.
Среди немедленных эффектов от неподготовленного и непродуманного разрыва ядерной сделки крупнейшим, конечно, является фактическое начало массированных боевых действий между Израилем и Ираном. Не то, чтобы ракетно-бомбовые удары израильской армии по иранским силам в Сирии были чем-то новым, но последний налет, во время которого было использовано более сотни ракет, где, по словам министра обороны Израиля Авигдора Либермана, была атакована «почти вся» иранская инфраструктура в Сирии – это явная эскалация конфликта. Который вполне может перерасти в открытую войну.
Впрочем, со стратегической точки зрения, все не ограничивается угрозой новой войны. Во-первых, разорвав «ядерное соглашение», Вашингтон заставил Европу публично и громко отказаться от всех остатков «трансатлантического единства» – и это следствие может быть самым худшим для всех стран, которые пытаются сохранить хорошие отношения и с ЕС, и с США. Это касается не только Британии.
Во-вторых, пытаясь сохранить «обрезанный» вариант ядерного соглашения с Ираном, европейские державы обратились к Москве по поводу возможного влияния Путина на Тегеран в этом вопросе. Собственно, львиная доля вчерашней дискуссии между Лавровым и Маасом была посвящена именно этому вопросу. Таким образом, Владимир Владимирович снова может предлагать свои сомнительные услуги в качестве миротворца наивным европейцам.
В-третьих, угроза санкций против Ирана и ирано-израильской войны привели к стремительному росту цен на нефть – реалистичная точка остановки которых, по мнению западных аналитиков, лежит где-то около отметки 100 долларов за баррель. Что, опять-таки, совсем не вредит нашим северо-восточным соседям.
Не говоря уже о том, что в Иране всерьез говорят о возможности возобновления программы по производству ядерного оружия. Что, в свою очередь, может подтолкнуть всех без исключения соседей Тегерана к разработке аналогичного оружия как средства сдерживания иранских амбиций. О чем, к слову, вполне откровенно заявили в Саудовской Аравии. Ближний Восток и так сегодня не является самым мирным местом на планете. Если же в регионе начнется полномасштабная гонка ядерных вооружений – остальному населению планеты стоит поискать себе другой глобус.
А, в целом, ситуация противостояния Вашингтона и Тегерана движется по траектории, крайне похожей на развитие конфликта между Вашингтоном и Пхеньяном. Обе стороны повышают ставки и пользуются все более жесткой риторикой. Обе стороны скатываются до угроз.
А потом в Вашингтоне поймут, что не имеют реалистичных способов противодействовать региональным противникам (кроме, конечно, большой и никому не нужной войны или «радиоактивного пепла») – и попытаются перейти к переговорам и примирению. Такой сценарий, как видим, имел право на существование в случае с Северной Кореей.
Единственная проблема заключается в том, что в случае с Ираном даже таких шансов на «хеппи-энд» нет. Причина – проста.
Ким Чен Ын стремится сохранить свою власть, и, получив гарантии относительно своего будущего, может успокоиться. Такое его пожелание Вашингтон вполне в состоянии выполнить.
А вот Тегеран стремится не сохранить статус-кво, а построить «иранский мир» в целом регионе – в Ливане, Ираке, Сирии. А в идеале – даже в Израиле. И на это уже никто согласиться не может.
Поэтому у Дональда Трампа и его команды, похоже, остается только две опции. Или попробовать каким-то образом восстановить эффектно разрушенное соглашение с Ираном, или готовиться к новой большой войне в регионе. В которой США вряд ли сможет остаться в стороне, какими бы ни были желания президента «изоляциониста», который сначала обещает избирателям оставаться в стороне от мировых проблем — а потом активно занимается не решением имеющихся, а созданием новых.
