Встретив Новый год в привычном для себя качестве не только президента, но и кандидата в президенты, Владимир Путин для многих явился на предвыборную арену в облике грозного победителя. Причем этот титанический образ не зависит от знака. Одни считают его вождем, отвечающим чаяниям народа, другие – фюрером, узурпировавшим право говорить от лица народа. Но и те, и другие согласны с беспрецедентным могуществом Путина.
– Гений! – восторженно говорят его сторонники.
– Гений зла, – хмуро поправляют его противники.
Я не могу понять ни тех, ни других. Слишком много вопросов накопилось за последние годы, которые почему-то никто не задает. И зря.
– Пусть, – скажу я, выступая адвокатом зла, – страна попала в руки людей, пришедших из тех органов, что известны провокациями, фальсификациями и тайной войной. Но, даже став на эту точку зрения, я не могу понять: почему они не справляются с ими же выдвинутыми задачами? Я понимаю, что нелепо требовать от таких кадров нравственных суждений и моральных выводов. Но я не понимаю, почему они проигрывают на своем поле и в своей игре?
Главная черта любой секретной полиции – в том, что она секретная. Но каждый тайный ход путинского режима немедленно становится явным. От того, что в Кремле этого не признают, ситуация становится почти комической. Как написали по другому поводу, ворота заперты, но забор снесли. Все операции с грифом «совершенно секретно» стали достоянием мировых медиа и обсуждаются на каждом углу, а не только в коридорах власти. Каждый знает, кто сбил малайзийский «Боинг» в небе над Донбассом. Усилия замазать правду приводят к обратному эффекту: шапка на воре горит светлым пламенем. Все знают, откуда в Крыму взялись «зеленые человечки». Все знают, как государство вынуждало российских атлетов принимать допинг.
Последний пример особенно вопиющий, потому что пойманная за руку власть отказывается признать вину, чтобы очистить отечественный спорт от стигмы надувательства. Об этом перед Новым годом написал крупнейший международный эксперт по допингу Джек Робертсон. Специалист по борьбе с наркокартелями, он пишет, что и там не встречал такого размаха: «Государственная программа, вынуждающая большинство атлетов принимать запрещенные стимуляторы, продолжает, несмотря на разоблачение, свою деятельность прямо сейчас». И это особенно унизительно. Россия перестала быть лидером в науке, искусстве, литературе, даже в космосе, но она оставалась спортивной сверхдержавой до тех пор, пока мир не узнал ее грязных секретов.
Таким же, но еще более масштабным провалом завершилась попытка вмешательства Москвы в американские выборы. Оно, став очевидным для Конгресса и прессы, привело к противоположным от желаемых результатам. Подозрения в том, что Дональд Трамп выбран с помощью российских властей, стреножат американского президента. Вместо того чтобы склонить на свою сторону Вашингтон, российские власти так восстановили американский политический класс против себя, как это было лишь в мрачные годы холодной войны. Россия кажется изгоем, с ее представителями боятся встречаться, новый посол Москвы жалуется, что в Вашингтоне его никуда не зовут.
Вся эта череда катастроф мало напоминает тех бойцов невидимого фронта, которых мое поколение помнит по сериалу о Штирлице, а молодежь – по анекдотам о нем. Мало того, что власть захватили бывшие и настоящие чекисты, недавно решившие реабилитировать это страшное слово. Поразительно, что чекисты эти оказались никуда не годными и бесспорно некомпетентными. Если каждый акт тайной полиции становится достоянием гласности, то это не государственные секреты, а секреты Полишинеля.
Не потому ли Путин с его, казалось бы, невообразимым рейтингом так боится конкуренции Алексея Навального, что в процессе реальной предвыборной борьбы может выясниться: те, кто управляют страной, – не только коррупционеры, но и двоечники?
Александр Генис / Радио Свобода
